очень нудно 
99 
Поразмяться на славу Аламезу так и не удалось. Одного из противников у него похитил Крамберг, метко метнувший нож, а два остальных оказались хоть и храбрыми, но неопытными бойцами. Офицер повыше ростом сглупил, наивно попытавшись блокировать рубящий удар моррона своим несерьезным и очень непрочным оружием. Его клинок обломился, а меч Дарка легко прорубил оставшуюся без защиты руку чуть ниже плеча, прорубил основательно, до половины кости. Пока раненый выл, страдая от боли и истекая кровью, его соратник попытался атаковать Аламеза и при этом слишком открылся, позабыв и о дистанции, и о ноже в левой руке противника. Нечестных приемов в бою нет, тем более когда схватка началась при раскладе «десять против четверых». Без всяких зазрений совести Дарк вонзил нож в пах стоявшего выше на три ступени врага, а затем, подскочив вплотную, добил его идущим снизу ударом перекрестья рукояти меча по выставленному вперед подбородку.
На этом стычка закончилась. Враги, удерживающие верхние ступени лестницы, постыдно бежали, повыпрыгивав в окна, а пара еще живых шеварийцев на первом этаже бросила оружие, поскольку из двери, ведущей в левое крыло здания, показалась группа Герхарта, точнее, то, что от нее осталось… Сдались они напрасно. Пережившие бой герканцы были настолько разозлены собственными ранами и смертью товарищей, что пленных брать не собирались. Оба охранника упали замертво еще до того, как подняли вверх руки.
Вооруженный грозным боевым топором сержант тяжело дышал, теряя силы от усталости и ран. Его доспехи были основательно искорежены и покрыты кровью от стального ворота до наколенников, так что трудно было сказать, куда именно он был ранен. Половина стальных пластин отсутствовала, другая болталась, едва держась на прорубленных звеньях кольчуги и порезанных ремешках. Однако грозный воитель радостно ухмылялся, а это означало, что он еще в строю и что среди множества мелких порезов и полноценных ран не было ни одного увечья, которое бы могло оказаться смертельным. Пятеро стоявших за его широкой спиной солдат выглядели примерно так же: уставшие, окровавленные и победившие…
– Это все?! – превозмогая одолевавшую горло сухость, выкрикнул Дарк с верхних ступеней лестницы.
– Почти, – пробасил в ответ сержант, сплевывая на пол кровавой слюной и осколками зубов. – Когда мы сюда пошли, еще с полдюжины шеварийцев снаружи оставалось, но ребята Вальберга, поди, с ними уже справились.
«Да я ж не о том спросил! Я ж о наших потерях!» – огорчился про себя Аламез, но переспрашивать не стал. Он и так уже убедился в размере цены, которую отряду пришлось заплатить за победу.
– О, и Вальберг уже управился, тож досталось, – с печалью пробасил сержант, кивая в сторону настежь открытых парадных дверей.
«Не надо считать погибших! Сейчас печаль и горечь как никогда некстати! Нужно считать только живых, только тех, кто еще в строю! – уговаривал себя командир изрядно поредевшего отряда, увидев, как порог особняка переступили всего трое лучников. – Вспомним павших потом, теперь же только вперед, к победе!»
– Ну, что, молодцы, ребята! – решил подбодрить бойцов Аламез пламенной речью, но почти сразу передумал, поскольку пустые слова о доблести, славе и чести, как, впрочем, и посулы наград с похвалами, при данных обстоятельствах были неуместны. Солдаты устали. Следовало как можно быстрее завершить начатое и уходить, дать заслужившим награду бойцам хоть что-то прямо сейчас, хотя бы пару часов спокойствия и крепкого сна. – Вальберг, пошли кого-нибудь к воротам! Пусть даст знать, как враги нагрянут. Надеюсь, мы до того управимся. Все остальные за мной! Что бы ни случилось, держимся вместе! Вместе мы сила, вместе пробьемся, сколько бы шеварюг ни пришло за нашими головами!
«Большая часть дела уже сделана! Ловушка практически готова! – думал Дарк, пока солдаты быстро, как могли, поднимались к нему по лестнице. – Дело осталось за малым: положить в нее шеварийский сырок в позументах да эполетах и дождаться, когда же заявятся кровососущие «мышки»… Убью Гентара, всю бороденку по волоску выдеру! Соврал, подлец, что охраны немного будет! Половину отряда потерял, а ведь еще не все, еще и покинуть особняк как-то надо…»
– Послушай, Дитрих! Мне тут подумалось, ты ошибку допускаешь, – не побоялся высказать свое мнение сержант, с трудом поднявшись на верхние ступени лестницы. – Я ни в коей мере не хочу оспаривать твои…
99 
