12 
– Хватит миловаться! – не вытерпев затянувшихся нежностей, выкрикнул Палион и вдруг испугался.
Несмотря на то, что для действия, происходящего у него на глазах, можно было подобрать более двух десятков современных и не менее ярких слов, он почему-то употребил именно устаревшую языковую форму. Формально подобное случилось впервые, но с недавних пор разведчик начал ловить себя на том, что хоть язык автоматически еще и употребляет современные слова, но в голову прежде всего приходят их старые эквиваленты. Вроде бы недолгое пребывание на РЦК 678 уже имело определенные побочные эффекты, пока безобидные, но кто знает, что ожидало его впереди. Немного испугавшемуся за свой рассудок Палиону вдруг снова захотелось домой, в мир, который его отверг, точнее, как отработанный материал, как плевок, изрыгнул на Шатуру.
– Терен, ему завидно! – рассмеялся раскрасневшийся от ласк колдун и, звонко шлепнув спасительницу по толстой ягодице, изрек: – Поди поприветствуй приятеля.
– Не-е-ет! – прокричал разведчик, но было поздно, он уже тонул в теплых, нежных объятиях и не находил в себе сил вырваться.
– Ну хватит, хватит, отпусти его! – через пару минут сжалился над товарищем колдун. – Скажи лучше, милая, почему Дукабес покинула и как нас в лесу нашла?
– А может, мы сначала выберемся отсюда? – предложил Палион, с неохотой отпущенный толстушкой.
– Зачем? – удивился колдун. – Снаружи зябко, сыро, а здесь тепло, не каплет, да и творения Кергарна под ногами не снуют. По-моему, именно здесь наиболее комфортные условия для разговора.
– Вебалс, не будь занудой, парню на свежий воздух хочется, надышался, чай, всякой дрянью, поди, – неожиданно подала голос и встала на защиту разведчика обычно немногословная вдовушка.
– Ладно, Вулак с вами, – нехотя подчинился воле большинства колдун. – Наружу, так наружу, пошли! А ты, проказница, давай не тяни, рассказывай подробно и по порядку!
Злоключения дородной вдовушки, бывшей, по мнению странствующего божества, идеалом домашней хозяюшки, начались незадолго до того, как мостовая Дукабеса содрогнулась под копытами коней «Небесного воинства». Парочка нахальных верзил, состоящих на службе то ли у местного герцога, то ли у Ордена, что в принципе было не столь уж и важно, ворвались в ее дом и бесцеремонно отвлекли от приготовления чудесного жаркого, описание которого отняло никак не меньше четверти часа у довольно терпеливых слушателей, хоть и крививших физиономии при подробнейшем перечислении всех главных и сопутствующих кухонных процедур, но так и не решившихся перебить вошедшую в раж рассказчицу.
Душевные переживания кумушки по поводу безвозвратно загубленной лиходеями снеди во сто крат усилила физическая боль. Решившие расспросить ее о Вебалсе гости вели себя по-хамски и распускали руки. Нет, у них и в мыслях не было приставать к обнаруженной на кухне толстушке, а вот заламывать кисти и пытать Терену они не постеснялись, совершенно позабыв, как должен вести себя гость в чужом доме, притом неприглашенный.
Несмотря на неповоротливость полной фигуры и не сходящее с лица добродушное выражение, порой ставящее под сомнение умственные способности тучной дамы, в опасной ситуации Терена проявила достойную прыть и завидную смекалку. Огрев одного из мучителей по макушке, а второго угостив кипящим варевом из котелка, женщина молниеносно ретировалась с арены ристалища, ей хватило ума не встать пышной грудью на защиту разгромленной кухни и еще частично годной к употреблению еды.
* * *
Вот в принципе и все, что компаньонам удалось узнать с момента сказочного освобождения до окончания их долгих, утомительных блужданий по топям вутеркельского леса. Терена была просто не в силах одновременно сочетать три сложных умственных процесса: утопая в мутной воде по то место, где у остальных дам находится талия, следить за дорогой, поддерживать логическую цепочку повествования и рассказывать дорогим ее нежному сердцу мужчинам о своих страхах и душевных переживаниях. Когда накапливается слишком много дел, то необходимо сконцентрироваться на главном, оставив на потом все второстепенное. Так и поступила спасительница: на время прервав рассказ, стала внимательней смотреть себе под ноги и сетовать, чего ей довелось за последние дни натерпеться.
Палион поначалу злился и даже пытался совершить невозможное, то есть заставить женщину пересмотреть сомнительную, с его точки зрения, систему ценностей, однако это было столь же бесполезно, как принудить курицу запеть петухом. Вскоре бесплодные попытки разведчика были довольно грубо прерваны неожиданно вставшим на защиту своего творения Вебалсом. Озет не торопился узнать, что произошло с Тереной потом. Говоря откровенно, дальнейшие мытарства чудом выбравшейся из города дамы колдуна не очень-то и интересовали. Он понял главное: разыскивающие его были из Ордена, притом до нападения на дом Терены у них состоялся «серьезный разговор» с кем-то еще. По крайней мере вдовушка утверждала, что до того, как она познакомила физиономию старшего из нахалов со своей горячей стряпней, его лицо уже было обмотано окровавленной тряпкой. Кто-то выдал его и навел врагов на тщательно выбранное убежище. Друзей у колдуна в Дукабесе не было, поэтому на незавидную роль предателей претендовали только вампиры, с которыми раньше ему приходилось иметь дела.
12 
