8 
Она промолчала, задумавшись.
— Неужели, при современном уровне медицины, и при ваших возможностях, вы не пробовали предотвратить смерть матери, — спустя некоторое время спросила Лана.
— Лана, пожалуйста, выбрось мысли о ребёнке из своей головы, — с болью в голосе ответил я и, посмотрев на неё, провёл рукой по её скуле и шее. — Мать можно спасти, только сделав аборт в первые восемь недель беременности. Потом процесс не обратим. Даже если сделать аборт на десятой неделе, мать всё равно умирает. Наши врачи ничего не могут с этим сделать. Понимаешь? — я опять поцеловал её.
— А каким был твой сын? — Лана ответила на поцелуй, а потом отстранилась. — Расскажи мне.
Я откинулся на спину и, Лана прижавшись ко мне, обняла меня. Я старался ни с кем, никогда, не говорил на эту тему, потому что это было болезненно для меня, но мне хотелось поделиться этим с ней.
— Мне тогда было двести двадцать восемь лет, и у меня наступил очередной кризис. Я успел попробовать всё в жизни — изучение наук, путешествия, развлечения. У меня было много денег и власти, но жизнь была пустой, бессмысленной. Понимаешь? — Лана кивнула и сжала мою ладонь. — Ничего не трогало меня за сердце. В то время я встречался с одной женщиной, — я неожиданно для себя смутился и замолчал.
Лана, поняв причину моего смущения, ласково прошептала:
— Макс, ты красивый, уверенный и сильный мужчина, и ты уже долго живёшь на этом свете. Я прекрасно понимаю, что ты любил женщин и до меня. Не надо бояться рассказывать мне об этом
— Нет, Лана, так как тебя я никого, никогда не любил, — я поцеловал её и прижал к себе. — К ним я скорее испытывал мимолётную страсть и интерес, — я опять запнулся, не зная, как объяснить ей ту разницу, между любовью к ней и чувствами к остальным моим бывшим любовницам.
— Ты встречался с одной женщиной, а дальше? — Лана решила помочь мне продолжить рассказ.
— И однажды она сказала мне, что беременна. Я сначала сильно разозлился. Понимаешь, в те времена контрацепция была заботой женщин. И тем более Луиза была известной куртизанкой, она знала, как избежать беременности. Но она захотела иметь от меня ребёнка.
— Я её понимаю, — с грустью, произнесла Лана.
Я прижал Лану к себе сильнее и продолжил.
— Я знал, что она умрёт, но вдруг понял, что хочу иметь сына. Мне нужен был этот ребёнок. Мне показалось, что с его рождением моя жизнь обретёт смысл, — я вздохнул, вспоминая всё. — Когда родился ребёнок и Луиза умерла, я забрал ребёнка в наш замок и назвал его Клод. Он рос очень умным и красивым мальчиком. Он любил читать книги и тянулся к знаниям. До десяти лет всё было хорошо, но потом он стал понимать, что я, его отец, не такой, как обыкновенные люди. Что мы все, кто окружает его в замке, не похожи на остальных людей, — мрачно сказал я. — Мне пришлось рассказать ему, кто мы такие и кто он, — я закрыл глаза, переживая заново все те чувства. — Он возненавидел меня. Он обвинил меня в смерти своей матери, — я замолчал.
Лана тихонько лежала рядом и гладила меня по руке.
— Макс, ты ни в чём не виноват, — она стала успокаивать меня.
— Мнение Клода изменить уже было невозможно. Я не один раз пытался с ним поговорить. И Анна пыталась объяснить ему всё, но он ничего не хотел слушать. В двенадцать лет он сбежал из замка и ушёл в монастырь. Как он тогда написал мне в письме — замаливать мои грехи и грехи своей матери, — я опять замолчал, заново переживая всю ту боль, что тогда испытал.
— Макс, мне так жаль, прости, что заговорила об этом, — она виновато посмотрела мне в глаза, и погладила меня по щеке.
— Лана, тебе не за что просить прощение. Ты ни в чём не виновата, — я постарался отогнать от себя те воспоминания. — И потом, Клод стал не просто монахом или священником. Он стал кардиналом в Ватикане. Мы встретились с ним, когда ему было уже шестьдесят лет и поговорили с ним. Он всё понял и простил меня.
— Что? — Лана округлила глаза. — Твой сын был кардиналом в Ватикане? Он хранил вашу тайну все эти годы?
— Лана, — я улыбнулся, — Ватикан знал о нашем существовании задолго до того, как Клод стал кардиналом. В архивах Ватикана храниться очень много документов и доказательств нашего существования.
— Но как…. Неужели они не пытаются с вами бороться? — она была сбита с толку.
— Когда власть в кланах в свои руки взяли молодые истинные вампиры, и был создан Альянс, между Ватиканом и кланами Альянса было заключено перемирие. Мы ведь тоже много чего знаем о служителях церкви. И потом не забывай, некоторые из вампиров, жившие в те времена, жили и в то время, когда жил Иисус Христос. Мы обладаем многими очень неудобными знаниями для Ватикана. Я уже не говорю об известных для многих фактах, что некоторые Папы Римские всерьёз увлекались чернокнижием. Например, Сильвестр II, а Лев III, вообще написал книгу «Красный дракон» или её ещё называли «Эйхидрион». А Папа Гонорей написал «Манускрипт Гонорея», и его современники считали его могущественным чародеем. Гонорей VI написал «Гримуар» — так, что у Ватикана есть много тайн, которые они стараются не разглашать. Поэтому, пока молчат они — молчим и мы. Они в некотором роде наши союзники, — я опять улыбнулся. — Они тоже бороться с кланами Лиги. У них специальные отряды, которые выслеживают и убивают вампиров.
8 
