Последние отзывы

  84  

– Ну-к, двинься, малец! – подойдя к карете, бродяга бесцеремонно водрузил грязный мешок на сиденье, вместо того чтобы привязать его сзади, как дорожный тюк или сундук. – Вещиц много полезных, все они хрупкие, так что с нами поедут…

– Что набрал? – поинтересовался Семиун, решивший пересесть на козлы.

– Куда полез?! Сядь! Я там поеду, – не дал ему выйти бродяга и силой усадил на прежнее место.

– Так ты ж дороги не знаешь!

– Ничего, зато опасность лучше чую, а дорогу…Что ж, если куда не туда свернем, ты мне укажешь. – Великан надел на голое тело старенький дорожный плащ, накинул на голову капюшон и полез на место кучера.

– А в мешке-то что? Глянуть можно?! – выкрикнул ему вслед любознательный юноша.

– Не лапай, в свое время узнаешь! – голосом, не терпящим пререканий, приказал Шак.

– Ты о чудовищах рассказать обещался, – напомнил Семиун, но получил не удовлетворивший его ответ:

– Слышь, зануда, давай хоть вначале в кабак какой заедем да спокойно пожрем! Терпеть не могу суеты, да на пустое брюхо неохота трепаться.

Сердитый возница громко щелкнул кнутом, звучно прицокнул языком, и лошади тронулись в путь.

* * *

Красота – чудовищная сила, и как можно было уже убедиться, сила чудовищ. Самые опасные и коварные твари прячут окровавленные клыки под маской милого личика, дурманят людей своими чарами и, обещая неземные блаженства, ведут за собой к жертвенному алтарю, который чаще всего становится их же обеденным столом. Вошедшая в комнату старосты девушка была мила и не гнушалась пользоваться своим ангельским личиком для достижения меркантильных целей. Хотя, при определенном стечении обстоятельств, строением глазок дело не ограничилось бы, в ход пошли бы куда более весомые аргументы: томные вздохи, плавные движения рук, слегка поглаживающих бедра, недвусмысленные намеки и прочий арсенал могущественного, безотказно действующего на мужчин оружия. На войне все средства хороши, а выживание – это бесконечный, не прекращающийся ни на минуту бой, в котором невозможно отступить на заранее подготовленные позиции или сдаться в плен. Ждать от победителя милости, все равно что молить небеса о чуде – лоб расшибешь, а толку никакого.

Впрочем, жаждущей подвига воительнице, не сумевшей придумать ничего лучше, как устроить в Задворье кровавую резню, не нужно было строить глазки и пытаться соблазнить командира победителей. Во-первых, на славного рыцаря женские чары оказывали весьма ограниченное воздействие, а именно, только когда он того сам хотел. Во-вторых, они с Олой прекрасно знали друг друга. Как-никак, а много лет оба служили одному господину, сиятельному графу Лотару, полновластному хозяину и защитнику приграничных земель.

– Садись, – твердо произнес рыцарь, из голоса которого вдруг выветрился хмель, а язык перестал выделывать забавные кренделя, путая звуки.

Девушка послушалась и поспешно опустилась на тот самый комод, недавно чуть ли не сломавшийся под весом Шака. Во взоре ее красивых глаз не было покорности, как, впрочем, и дерзости. Несмотря на происшедшее, она считала себя равной Жаро, и, как ни странно, суровый рыцарь тоже придерживался такого мнения.

– Я не должен с тобой говорить, и ты это знаешь, – начал Жаро, отвернувшись от девушки и глядя в окно. – Наши правила – не людские законы. Они одинаковы для всех, и в них не может быть исключений. Такова традиция, нам не дано ее менять. Как бы я к тебе ни относился, но факт есть факт: ты опозорила себя, позволив убить тебя дикарю. Ты должна искупить вину, доказать, что достойна возвращения в Братство, а до тех пор я даже не вправе тебя замечать. Мои глаза должны смотреть сквозь тебя, а уши не слышать твоего голоса.

– Жаро, прекрати! Я все прекрасно знаю, – прервала речь старшего рыцаря воительница. – Не могу только понять, к чему этот тон и, мягко говоря, не самые свежие поучения. Я не первый десяток лет служу Лотару и знаю, что к чему. Лучше объясни, что происходит? Братство принимает в свои ряды разбойников? Не слишком ли странный союз?

– Какой пес занес тебя в Задворье, дура?! – не выдержал Жаро и сопроводил свой крик ударом увесистого кулака о стол. – Чего ты суешь нос не в свои дела и мешаешь мне исполнять волю графа?!

– Волю графа? – искренне удивилась красавица. – Может, объяснишь, во что я суюсь? Я просто ищу возможность совершить подвиг. А в чем же он еще может заключаться, как не в освобождении крестьян от прилепившихся к ним паразитов? Притом, заметь, разбойники обосновались в деревне, а вам почему-то до этого дела нет, не странно ли? Я иду своим путем, стараюсь очистить свое имя от позора, только и всего. Или я чего-то не знаю, кому-то помешала и именно из-за этого ты так горячишься?

  84