Последние отзывы

  118  

Религиозное еврейское крыло тоже осуждало эмиграцию: как уход от живительных корней восточноевропейского еврейства.

В секулярных усилиях нового еврейского поколения содержалась, во-первых, обширная программа собственно еврейского образования, культуры и литературы на идише, через который только и можно было тогда установить понимание с еврейскими массами. (По переписи 1897 три процента [российских] евреев назвали русский родным языком. А иврит – уже как будто забыли, не верилось, что его можно возродить.) Сеть библиотек, специально предназначенных для евреев. Несколько газет на идише, с 1903 – ежедневная «Дер фрайнд», нарасхват в местечках: беспартийная, но старалась воспитывать политически [¹⁰⁷²]. – Как раз в 90-е годы обозначилась «грандиозн[ая] картин[а] преобразования аморфной еврейской массы в нацию», «еврейский Ренессанс» [¹⁰⁷³]. Один за другим выявляются популярные писатели на идише: Менделе Мойхер-Сфорим, Шолом-Алейхем, Ицхак-Лейбуш Перец. И, подчиняясь этому движению, поэт Бялик переводил свои стихи с иврита на идиш. – В 1908 движение это имело вершиной конференцию в Черновцах: признать идиш «национальным языком еврейского народа» и всю печатность переводить на идиш [¹⁰⁷⁴].

Параллельно этому приложены были значительные еврейские культурные усилия на русском языке. 10-томная историко-литературная «Еврейская библиотека» [¹⁰⁷⁵]. В Петербурге с 1881 журналы: снова «Рассвет», затем и «Русский еврей». (Однако вскоре прекратили своё существование: «Эти органы не встретили поддержки со стороны самих евреев».) [¹⁰⁷⁶] В журнале «Восход» печатались все еврейские писатели, переводы всех новинок; особое внимание уделялось изучению и проблематике еврейской истории [¹⁰⁷⁷]. (Нам бы, русским, такое внимание к своей истории.) Теперь «доминирующую роль в общественной жизни русского еврейства» играл «еврейский Петербург». «К середине 90-хгодов [тут]… образовался довольно значительный кадр еврейских деятелей… аристократия еврейского образования», все таланты тут [¹⁰⁷⁸]. – По приблизительным подсчётам в 1897 по-русски свободно говорило только 67 тысяч евреев; но это была культурная элита. А уже и «всё молодое поколение» Украины 90-х годов воспитывалось на русском языке, а уходившие в гимназии и вовсе переставали получать еврейское воспитание [¹⁰⁷⁹].

Не было такого прямого лозунга – «ассимиляция!», раствориться в русской стихии, или призыва к национальному самоотречению, – ассимиляция была бытовым явлением, но она связывала российское еврейство с будущностью России [¹⁰⁸⁰]. Впрочем, Слиозберг оспаривает сам термин «ассимилятор». «Не было ничего более противного истине», чем утверждение что «ассимиляторы» «считали себя… русскими Моисеева закона». Напротив, «тяготение к русской культуре не исключало исповедания традиций еврейской культуры» [¹⁰⁸¹]. Однако после разочарований 80-х годов «некоторые крути еврейской интеллигенции, всецело проникнутые ассимиляционными устремлениями, испытали перелом в своих общественных настроениях» [¹⁰⁸²]. «Вскоре уже не оказалось почти ни одной [еврейской] организации или партии, которая отстаивала бы ассимиляцию. Однако… наряду с тем, что ассимиляция, как теория, потерпела крушение, она, тем не менее, не перестала играть роль реального фактора в жизни русского еврейства, по крайней мере в той его части, которая живёт в крупных городах» [¹⁰⁸³]. Но решено было «прервать связь между эмансипацией… и… ассимиляцией», то есть добиваться первого, а не второго, равенство, но без утери еврейства [¹⁰⁸⁴]. В 90-х годах главная задача «Восхода» стала: бороться за равноправие евреев в России [¹⁰⁸⁵].

С начала века в Петербурге организовалось, из видных адвокатов и публицистов, «Бюро Защиты» евреев в России. (Прежде эту задачу выполнял один барон Гинцбург, к которому стекались все еврейские жалобы.) Об его основателях рассказывает подробно Слиозберг [¹⁰⁸⁶].

В эти годы «еврейский дух возбудился к борьбе», происходил среди евреев «бурный рост общественного и национального самосознания» – но национального самосознания уже не в религиозной форме: при оскудени[и] местечек, бегств[е] более зажиточных элементов… молодёжи в города… тенденци[и] к урбанизации» «в широких слоях еврейства» с 90-х годов – религия подрывалась, падал авторитет раввината, даже ешиботники втягивались в секуляризацию [¹⁰⁸⁷]. (Но, вопреки тому, во множестве биографий в Российской Еврейской Энциклопедии встречаем о поколении, возросшем на рубеже XIX и XX: «получил традиционное еврейское религиозное образование».)

  118