69 
Дэмин прошла через караульное помещение, через Внешний дворец к Внутреннему, воспользовавшись императорской дорогой, предназначенной исключительно для Сына неба, и остановилась перед Залом духовного развития. Это означало, что она глубоко погрузилась в первую стадию сознания. В физическом мире ее сердце перестало биться. Дэмин пересекла границу между мирами, тонкую грань, отделяющую живущих от мертвых.
Пол ждал ее у ступеней самого дальнего павильона. В гломе его душа была еще прекраснее, чем его глаза. Он печально улыбнулся девушке.
— Я знал, что ты найдешь меня.
Дэмин подошла к нему. За спиной ее трепетали крылья. Она могла бы появиться перед ним в любом облике, но решила прийти к нему как Ангел милосердия.
— Почему ты убил их?
— Это долгая история, — ответил он, приложив ее ладонь к своей щеке.
— И началась она во Флоренции? В пятнадцатом столетии?
Лицо Пола озарилось.
— Ну да. Ты до этого докопалась?
— Ты видел архивные дела из Хранилища в моей сумке. Ты знал, что я это выясню. Именно поэтому ты и создал тогда иллюзию. Девушку у тебя машине, мнимую Викторию.
Пол лишь хмыкнул в ответ.
— Ну так скажи мне, что же произошло во Флоренции?
— На самом деле все просто. Стюарт с Викторией входили в одну секту. Они называли себя петрувианцами. Просто жуткая группировка. Мясники. Убийцы. Причем наихудшей разновидности. Они убивали, провозглашая, что делают это во имя мира, во имя справедливости, во имя Бога. Они убили мою мать.
— У них наверняка были на то серьезные причины! — возразила Дэмин. — Кодекс вампиров никогда не позволил бы...
— Кодекс вампиров не защищает невинных! — огрызнулся Пол. — Кодекс служит лишь одному: защите самих вампиров! И ничему больше!
— Ты не прав. Кодекс был создан, чтобы защищать людей. Он всегда их защищал.
Но тут Дэмин поняла, что означал тот символ союза в ролике. Серебряная кровь, спаривающаяся с человеческими женщинами. Пол Рейбурн был рожденным демоном, нефилимом. Отродьем Кроатана и Красной крови.
— Ты не должен существовать, — произнесла она. — Вампиры не наделены даром сотворения жизни.
Даже дочь Аллегры некоторые члены сообщества считали Мерзостью. Никто не знал, как Шайлер появилась на свет.
— И все же я существую. И я такой не один. Будь осторожна, вампир. Вы не единственные сироты Всемогущего в этом мире.
Пол поднял руку, и Дэмин увидела, что он держит цзаньмадао, двуручную саблю, сверкающую адским пламенем.
— Мне очень жаль, ибо я не лгал, когда говорил о своей любви, мой прекрасный венатор. Но я не могу позволить тебе жить. Госпожа должна сохранить свои тайны.
Дэмин извлекла палочки из волос и вскинула Милосердного Убийцу.
— Я тоже сожалею. Моя любовь к тебе была настоящей.
Юноша-демон улыбнулся.
— Да, тебе пришлось сделать меня своим фамильяром. Увы, но церемония не позволит тебе причинить мне вред. Моя кровь — твоя кровь.
Конечно же, он был нрав. Священное целование внушало вампирам привязанность, и никто из Голубой крови никогда не смог бы намеренно причинить вред своему фамильяру уже после первого же укуса. Наибольшей опасностью была вероятность довести человека до полного потребления из-за жажды крови. После того как священное целование было совершено, человеку уже никогда ничто не грозило со стороны его вампира.
Дэмин пристально взглянула на Пола. Воротник его рубашки был расстегнут, и девушка снова увидела его. У юноши на шее. Тот самый триглиф с символами из первого ролика. Меч, пронзающий звезду, — знак Люцифера. Знак союза. И изображение ягненка.
В первый раз она увидела этот триглиф, когда заключила Пола в объятия и пронзила его кожу клыками. Она избрала его. Она сделала его своим. Она поступила так по велению любви и долга. Он просил ее не делать этого — но лишь затем, чтобы ее решимость сделать именно то, что он хочет, усилилась.
— С этим правилом есть одна проблема, — произнесла Дэмин, занося меч. — Ты не человек.
Вот почему у его крови был такой странный вкус. Эта горечь шла от вкуса угля и преисподней.
Пол попытался блокировать удар, но меч Дэмин рассек его клинок надвое. Пол ахнул и упал на колени. Впервые на его лице отразился страх.
— Подумай о своей любви! — взмолился он.
Дэмин взглянула на него без жалости.
— Я думаю, — отозвалась она и изо всех сил вонзила меч ему в сердце.
69 
