135 
Еще один взрыв восторженных криков донесся до них. Рид гневно произнес:
— Тебе везло всю жизнь. Блошиное Пузо. Ты, видно, из породы тех людей, которые, ступая в кучу дерьма, превращают его в золото.
— Я всегда думала, что везло тебе. Он издал хрюкающий смешок. Фэб стиснула ремешки сумочки.
— Мы давно повзрослели, но ты так же ненавидишь меня, Рид. Еще ребенком я никак не могла понять почему. У тебя было все, чего не хватало мне.
— Естественно, было, — глумливо произнес он. — Я ведь рос в лесной жалкой квартирке с истеричной матерью и без отца.
— У тебя был отец. Мой отец.
Его губы сложились в жесткую усмешку:
— Это так. Был. Берт заботился обо мне больше, чем о тебе, до самой смерти. Он просто хотел преподать тебе урок. Он любил повторять, что ты — единственное его поражение, и рассчитывал, что ты придешь в норму, если перестанешь якшаться со своими грязнулями. — Рид швырнул сигарету в наполненный песком ящик, стоявший у стены. — Берт не мог предположить, что все обернется таким образом. Никто не мог предсказать такого оборота событий. «Сабли» потеряли Симпсона и Мак-Гюйра, «Налетчики» лишились Уайзэка, «Банкноты» и «Дельфины» вышли из игры. Господи, если бы Берт знал, что «Звезды» дойдут до розыгрыша, он не позволил бы тебе подойти к команде на пушечный выстрел!
— «Звезды» дошли до розыгрыша. И, судя по тому, что творится на трибунах, они побеждают.
Его лицо потемнело от ярости. Преуспевающий бизнесмен исчез, его место занял жестокий негодяй из ее детства.
— Будь ты проклята, ты торжествуешь, не так ли?
— Я не…
Она не договорила, потому что он ударил ее плечом и швырнул к стене. Фэб содрогнулась от боли в плече и выронила сумочку.
— Ты разрушила все, что у меня было. Ты всегда это делала!
Испугавшись, она уперлась в его грудь руками.
— Пусти меня, или я закричу.
— Давай! Увидев нас, люди подумают, что ты пристаешь ко мне. Ты ведь обычно проделываешь это с каждым, а, Фэб?
— Я серьезно говорю, Рид! Отпусти меня. Она замерла, когда почувствовала, что его рука коснулась ее груди.
— Ты была горячей маленькой штучкой, когда тебе было восемнадцать.
Фэб оцепенела от шока.
— Убери свои руки.
— Когда сочту это нужным.
Она отталкивала его, уворачивалась от его непристойных прикосновений, но он был силен и настойчив. Выражение его лица испугало ее. Она ожидала увидеть в его глазах похоть, но там разгоралось нечто иное. Он смотрел так, словно она была вещью, давно и безраздельно принадлежащей ему.
— «Звезды» могут разделаться с «Саблями», но прежде, чем принимать поздравления, тебе следует кое-что узнать.
Огоньки торжества, разгоравшиеся в его взгляде, вызвали у нее ужас. Она снова была ребенком, бессильно наблюдавшим, как он рвет фотографию ее матери, а она ничего не может с этим поделать. Вокруг них бушевал стадион, набитый десятками тысяч людей, но ни один из них не мог прийти ей на помощь.
Его губы изогнулись в мерзкой ухмылке:
— В ту ночь в раздевалке возле бассейна…
— Нет! Я не хочу слышать этого! — Старый кошмар мгновенно вонзил когти в ее мозг. Она вновь видела беззвучные вспышки молний, ощутила напоенную зноем тугую духоту. Она опять попыталась оттолкнуть его, но он держал крепко.
— Помнишь ту грозу? Там было очень темно.
— Прекрати! — Фэб начала всхлипывать. Он еще сильнее надавил на ее грудь.
— Так темно, что нельзя было рассмотреть и собственной руки…
— Не делай этого!
— В ту ночь, когда Крэйг так славно оттрахал тебя…
— Пожалуйста…
— Это был не Крэйг.
В ее желудке зашевелилась змея и поползла к горлу. Его слова поразили ее как удар грома.
— Это был я. Я всегда и везде мог отыскать тебя, Блошиное Пузо.
Ее затошнило. Она всегда знала об этом — но поняла это только сейчас. Запах его одеколона вызвал новый прилив тошноты.
Рид схватил ее за волосы, и она закусила губу, чтобы не закричать — И самая чудесная сторона этой истории состоит в том, что ты ничего не сможешь с этим поделать, мисс Совершенство и Власть! Это случилось слишком давно, и ты с тех пор истаскалась. Тебе сейчас выпал счастливый билет, но знай, что я помню, как ты кричала, когда я лакомился твоей сладкой вишенкой.
— Мисс Сомервиль? Здесь все о'кей?
Ей с трудом удалось выдавить:
— Нет, я…
— Увидимся позже, Фэб. — Рид поправил свой галстук и с независимым видом отошел в сторону. Он повернулся и одарил ее самодовольной ухмылкой:
135 
