27 
Виктор отложил вилку и промокнул рот салфеткой.
— А теперь, Дэн, возможно, вы пожелаете прояснить мне, в чем суть ваших разногласий с Фэб. Уверяю вас, что она — славный человек.
— Все зависит от вкуса. Как и с этим корейским мясом. Виктор вздохнул:
— Дэн, Дэн. Так не пойдет, вы же знаете. Фэб очень самолюбива. Чтобы ваша совместная работа была успешной, вам придется заключить своего рода перемирие.
Она открыла рот, чтобы возразить, но почувствовала, как рука Виктора нажала ей на бедро.
— Проблема, Виктор, состоит в том, что мы не собираемся работать вместе, ибо ваша Фэб не хочет брать на себя никакой ответственности за ее же футбольную команду.
Виктор потрепал руку Фэб.
— Это счастье, Дэн, что она не тревожит вас. Она ничего не смыслит в спорте.
В этой атмосфере мужской снисходительности Фэб уже просто не могла дышать, но все еще держала себя в руках.
Дэн согнал Пу со своей правой ноги. Пудель немедленно переместился к левой.
— Мисс Сомервиль ничего и не надо знать о спорте. Ей просто необходимо кое-кого уволить, потом нанять кое-кого и подписать бумаги, которые перед ней положат.
Он коротко обрисовал положение, в котором оказались «Звезды» после смерти Берта.
Виктор, который умел делать деньги и слыл бережливым человеком, нахмурился:
— Фэб, малышка, боюсь, что в словах тренера есть резон.
— Тебе известны условия завещания. Берт оставил мне «Звезды» лишь затем, чтобы проучить меня. Я не собираюсь играть в его игры.
— Есть такие игры, из которых нельзя выйти, мисс Сомервиль, не причинив вреда многим людям.
— Я не собираюсь лишаться сна из-за группы взрослых здоровенных мужчин, которые льют слезы в собственное пиво, вместо того чтобы позаботиться о себе.
— А как насчет служащих, мэм? Им ведь тоже грозит потеря работы. Наш объем продажи билетов крепко снизился по сравнению с прошлым сезоном, а это означает убытки. Как быть с их семьями, мисс Сомервиль? Их, слезы не потревожат ваш сон?
Он заставил-таки ее почувствовать себя самодовольным червяком. Фэб несколько секунд обдумывала его слова и наконец вяло махнула рукой:
— Хорошо, мистер Кэйлбоу. Вы, пожалуй, убедили меня. Но я не собираюсь ехать в Чикаго. Пересылайте бумаги сюда, и я буду подписывать их.
— Боюсь, что это не сработает, мэм. Во всяком случае, вы забыли, что уволили меня. Если вы хотите вновь взять меня на работу, вам придется посчитаться с некоторыми моими условиями.
— Какими условиями? — Она вопросительно посмотрела на него.
Он откинулся на спинку стула, как Биг Дэдди после обеда из семи блюд.
— Значит, так. Я хочу, чтобы вы появились в конторе «Звезд» в полдень в четверг и подписали контракты. Затем мы сядем за стол и обсудим несколько кандидатур на место главного менеджера. До той поры, пока команда будет находиться под вашим началом, вы станете появляться на работе как любой рядовой служащий и подписывать необходимые документы.
Только круглые глаза Виктора удержали Фэб от опрометчивого поступка. Остатки пулгоги остались лежать в тарелке. Она почувствовала, как заброшенная отцом сеть все туже смыкается на ее горле, и с тоской подумала о днях, которые она провела в Монтоке, гуляя по пляжу и пытаясь обрести душевное спокойствие. Но можно ли быть спокойной, когда по твоей милости страдают люди?
Она подумала о ста тысячах долларов. Теперь эти деньги не казались ей такими уж проклятыми. Чтобы их заработать, ей надо будет всего лишь потерпеть следующие три или четыре месяца, а потом она вырвется на свободу с чистой совестью и немалым капитальцем, который поможет ей основать собственную галерею искусств.
С чувством обреченности в душе она одарила Дэна самой яркой из своих фальшивых улыбок:
— Вы убедили меня, мистер Кэйлбоу. Но хочу предупредить вас сразу — вам не удастся меня затащить ни на один футбольный матч.
— Возможно, это и к лучшему. Виктор шумно выдохнул воздух и одобрительно улыбнулся каждому из них:
— Ну вот. Теперь вы видите, как легко живется, когда два упрямца идут на компромисс?
Прежде чем Фэб успела парировать эту фразу, зазвонил телефон. Фэб могла взять трубку тут же, на кухне, но она с облегчением воспользовалась возможностью сбежать. Ей было просто необходимо отдышаться. Пу, бросая на мужчин виноватые взгляды, затрусила следом.
Дверь с легким скрипом закрылась, и мужчины долгое время молча смотрели друг на друга. Виктор заговорил первым:
27 
