Последние отзывы

  77  

Он ненавидел себя за эту вспышку, за почти полную утрату контроля над собой, но его охватила ярость, когда этот хорек с экрана вторгся в их интимный мир. Он был достаточно хорошо знаком с нравами прессы, чтобы понять, что под их давлением Фэб может кончить тем, что примет на себя то, в чем виноват он сам. Ему надо было по-дружески поговорить с ней и обсудить положение, вместо того чтобы бить по ней из орудий главного калибра.

Он понимал, что все бы пошло по-другому, если бы не фотографии. Мысль о том, что множество любопытных, нескромных и похотливых глаз станут смаковать каждую линию ее тела, привела его в бешенство. Его реакция была абсолютно лишена логики, принимая во внимание тот факт, что ее тело уже и так выставлено на обозрение в большинстве музеев мира, но он ничего не мог с этим поделать. Кроме того, абстрактные картины имели все-таки пристойный вид и были осенены флером высокого мастерства. Фотографии, которые помещены в «Бомонде», тоже не назовешь порнухой, но мир набит миллионами потеющих задниц, которые не собираются догадываться об этом. Мысль о том, что кто-то будет пускать слюни, глядя на обнаженную Фэб, выводила его из себя.

Проклятый характер. Когда же он наконец повзрослеет и научится сдерживать себя? Не надо иметь диплом психолога, чтобы понять, что этому не бывать. Потому что с тех пор, как он себя помнит, его старик неукоснительно избивал его, когда он имел глупость заплакать при нем или пожаловаться на обиду.

Он все еще слышал пьяную брань своего старика. «Принеси-ка мой ремень, чтобы я всыпал тебе, маленькая девчонка».

Подрастая, Дэн уяснил, что ярость — единственная эмоция, которую он может безопасно выражать в присутствии своего старика, и когда он, будучи пятилетним ребенком, кинулся на отца с топором, тот не взбесился, а рассмеялся. Черт побери. Тридцатилетний мужчина все еще ходит по тропке, протоптанной детскими сандалетами, и кое-кто, безусловно, прав, решив его на какое-то время поставить в угол.

Снова и снова гнев возвращался к нему, но теперь он был достаточно честен, чтобы понять, что это всего лишь реакция на острое чувство стыда. Стыда за то, что не он сам, а какой-то тюфяк Рональд нашел в себе смелость вступиться за Фэб, восстав против него.

Если бы он не был зол на себя, он мог бы порадоваться тому факту, что Рональд Мак-Дермит наконец показал свои зубы. Если бы он не был так зол на себя, он мог бы понять, что у команды действительно появилась некоторая возможность поправить свои дела.

Глава 14

Рон прочистил горло.

— Мисс Сомервиль позировала для фотографий, опубликованных в «Бомонде», до того, как унаследовала «Звезды». Она определенно не имела намерения поставить «Звезды» в неловкое положение, равно как и НФЛ.

— Правда ли, что комиссионер лично сделал ей выговор? — крикнула мужеподобная женщина-репортер.

— Это не соответствует действительности, — ответил Рон. — Она не разговаривала с комиссионером.

Только потому, что не отвечала на его телефонные звонки, подумала, закипая, Фэб, сидя неподвижно, как изваяние, между Роном и Уолли Гэмптоном, директором «Звезд» по связям с общественностью. Пресс-конференция проходила даже хуже, чем она ожидала. На запах жареного слетелись представители не только местных СМИ, но также и общегосударственных источников информации, привлеченные горячим материалом «большой общественной значимости».

В пресс-конференции пожелало принять участие столько народу, что для удобства пишущей братии пришлось использовать пустующее тренировочное поле. Она, Рон и Уолли сидели возле отметки «пятьдесят ярдов» за небольшим столом, покрытым голубой скатертью с эмблемой «Звезд». Некоторые представители прессы прохаживались или стояли, в то время как другие разместились на деревянных скамьях, поставленных специально для них.

Поначалу колесо разговора крутилось вокруг завещания Берта, но им не потребовалось много времени, чтобы покатить его дальше. Посыпались вопросы, касавшиеся компетенции Рона, тактики Дэна и моральных устоев Фэб. Рон и Уолли с достоинством парировали удары и поднимали щиты, когда стрелы летели в нее.

С первой скамьи встал тучный мужчина с плохой кожей и редкой растительностью на лице. Уолли Гэмптон шепнул ей, что он представляет мелкую бульварную газету.

— Фэб, вы собираетесь еще сниматься обнаженной? Вмешался Уолли:

— Мисс Сомервиль слишком занята работой со «Звездами», чтобы иметь время для других видов деятельности. Мужчина почесал бороду.

  77