Последние отзывы

  107  

«Картер! Что нового, старина?»

«Лорд Карнарвон, леди Эвелин, позвольте представить вам профессора Трилипуша, переводчика стихов сомнительного [sic!] царя Атум-хаду. Он вроде бы ученый-египтолог, приехал, чтобы насладиться видами Фив».

Два влажных рукопожатия. Граф — хлыщ из породы долговязых благостных имбецилов; будь он поменьше — сошел бы за комнатную собачонку, будь поумнее — за садовое украшение. После автомобильной аварии он приволакивает ногу и шепелявит. «Превосходно, превосходно, — говорит он, — нузно потитать васы работы. Апокрифы — они бесподобны!»

«Не для ушей леди Эвелин», — встревает Картер.

Он носит хомбург и ходит с тростью, схожей с моей. Усы свои он, верно, холит и лелеет — они подстрижены, навощены, разве что не позолочены. «Так что, под землей обнаружилось диво дивное? — спрашиваю я — Могу я бросить на это диво профессиональный взгляд?»

«Ах да, вы тоже египтолог. Кому как не вам знать, сколь там, под землей, все хрупко…»

«Проклятие фараона», — внезапно бормочет его убогость, а Картер спешно уводит нас к границе участка: «Туземцы друг другу все уши прожужжали о колдовстве, проклятиях и прочей странной дребедени. Все только и говорят, что о фараоне Туте, о том, какие его защищают злые чары. Согласитесь, удивительно, как люди живут, веря в такие вещи. Начинаешь думать, что нам не хватает…» Но тут кто-то окликает Картера, и он обрывает свою речь. Я его понимаю: он возбужден открытием, у меня и в мыслях нет встать у него на пути.

В банк сведения о новом кредитном письме не поступали.

Проверил poste restante — полным-полно писем. Требование об уплате аренды за виллу Трилипуш к 1 декабря. Счет из гостиницы «Сфинкс» — за ноябрь, еще один счет оттуда же — за одолженные простыни, полотенца и халаты.

Вернулся в особняк, чтобы взяться за скучную, но необходимую работу — нужно проверить расходные книги и сметы и, возможно, урезать часть расходов. Удивительно, однако из-за деловой несостоятельности Финнерана (и неспособности Маргарет как-то на него повлиять) я становлюсь совсем как он, думаю только о деньгах, чего джентльмен, безусловно, должен избегать, ибо деньги — изнанка жизни, наподобие починки канализации. Впрочем, как говорил мой отец, всякий раз, когда благородные крови мешаются с кровью лавочников, случается отторжение.

Аренда. Жалованье рабочих за прошлую неделю, которое Ахмед требовал столь красноречиво. Еще нанять новую бригаду. Работал допоздна, составлял планы, перепроверял сальдо, переписывал сметы. Денег нет. Поразительно, что удача улыбнулась Картеру именно сейчас, после стольких лет блужданий вокруг да около.

Он приходит в мой особняк, когда я уже готовлюсь отойти ко сну. Он извиняется за вторжение, улыбается, оправдывается, несколько смутясь, отклоняет предложение выпить. «Пришел сказать только, что я восхищен вашими трудами, — говорит он, — Вашими великолепными переводами, вашим анализом. Я был бы счастливейшим человеком, если бы мог звать вас братом. Моя скромная гробница да будет посвящением вам и вашей настойчивости. Такие усыпальницы — легкая добыча, правда, Тута хочешь не хочешь, а найдешь, везде словно знаки поставлены, мол, вот здесь, вот тут… но, Ральф — могу я называть вас Ральфом? — земля, на которой вы стоите, есть terra весьма incognita, ^[21] весьма мистериозо и непостижима, и доведись мне оказаться на вашем месте, я бы так не смог, я бы просто растерялся. И — да, чуть не забыл, хотел сказать, что сегодня вечером леди Эвелин справлялась о вас, знаете, вся горела любопытством. Я сказал ей, что вы помолвлены с американкой, богатой наследницей, и ее лицо осунулось на моих глазах, да, старина, осунулось, представляете? Жаль, конечно, девушка стоит столько, сколько весь китайский чай, а ее папа — о таких друзьях можно только мечтать, он граф, у него 36 ООО акров земли. Если хотите знать мое мнение, вам следует влюбиться в леди Эвелин».

«Если бы это было так легко — влюбиться», — бросаю я ему вслед, и он растворяется в ночи.

Вторник, 28 ноября 1922 года

Каблограмма от Ч. К. Ф.:

Когда передаешь курьеру карточку с текстом каблограммы, пребываешь в смятении: инстинктивно ожидаешь, что мальчик тут же тебе ответит, хотя, конечно, он не более чем наемный проводник. Ты будто пытаешься докричаться до глухого и оглушающего ветра. И все-таки до тебя доносится словно отдаленное эхо, и ты читаешь на непроницаемом мальчишеском лице: Ч. К. Ф. со мной покончил. Стоит кому-то довериться — и всегда одно и то же, всегда. Люди, которые в непристойной погоне за мерзкой наживой готовы наплевать даже на любовь и ради сиюминутной выгоды бросить тебя на произвол судьбы, всегда застают врасплох.

  107