Последние отзывы

  63  

— Нет, не забыла. Но мне не в чем признаваться. Я делала только то, что приказывала принцесса Иоанна.

— Развлекаясь с этим… распутником?! И вы смеете утверждать, что делали это по приказу ее высочества?

— Тише! Мы здесь не одни, — напомнила Элинор, сгорая от стыда. Трубный голос лорда Генри разносился по всему залу, привлекая всеобщее внимание.

— Пусть слышат. Я хочу знать: правда ли, что вы развлекались с де Вером в рождественскую ночь?

— Всего лишь танцевала, милорд. Таково было желание ее высочества. Рождественская причуда, не более того. Можете спросить кого угодно. Все подтвердят, что принцесса Иоанна приказала Джордану де Веру быть моим кавалером.

Холодная отповедь Элинор несколько остудила гнев старого вояки. Пыхтя и откашливаясь, он попытался взять себя в руки.

— Я слышал нечто подобное, но хотел получить подтверждение от вас.

— Значит, вы обвинили меня, зная правду? — вскричала Элинор, вне себя от негодования. — Как вы посмели!

— Посмел, потому что вы скоро станете моей женой. И я не желаю, чтобы о вас ходили скандальные слухи.

— Когда мы поженимся, я буду выполнять все ваши приказы. Но пока моя жизнь принадлежит мне, лорд Гастингс. А теперь прошу простить меня. Я должна вернуться к своим обязанностям.

Элинор вырвала у него руку и выпрямилась, стараясь не обращать внимания на злорадные смешки придворных дам, наслаждавшихся зрелищем.

— Элинор, вернитесь! Клянусь распятием, вы не можете так уйти! — взревел лорд Гастингс, с трудом поднимаясь со скамьи.

Элинор, будто не слыша, гордо прошествовала через приемный зал к двери, которая вела в королевские покои. Щеки ее пламенели от гнева и унижения, она с трудом сдерживалась, чтобы не броситься бегом, но понимала, что любое проявление слабости сыграет на руку сплетникам. Как он посмел высказать ей свои претензии в присутствии всего двора! О, как же она его ненавидит! И этот дурно пахнущий старый деспот скоро станет ее мужем? С каждым часом предстоящий брак казался ей все более ужасным. Боже, хоть бы кастильская кампания скорее закончилась и Джордан успел попросить ее руки, пока еще не поздно!

Когда Элинор рассказала принцессе Иоанне о безобразной сцене, которую устроил ей Гастингс, та выразила ей искреннее сочувствие. Тем не менее доводить старого лорда до крайности было рискованно, и принцесса предложила Элинор встречаться с Гастингсом только при ней, чтобы он не забывал о хороших манерах. Совет был мудрый и Элинор согласилась.

Едва передохнув после морского путешествия, английские рыцари под предводительством герцога Ланкастера снова стали готовиться в путь. Придворные шутили, что бравым воинам не терпится вернуться с победой и сокровищами, которыми их обещал осыпать благодарный король Кастилии.

К громадному облегчению Элинор, наконец наступил день отъезда. Он совсем не походил на то серое холодное утро, когда они расстались с Джорданом. На небе не было ни облачка, а широкая Гаронна сверкала серебром в лучах яркого солнца.

— Храни вас Бог, лорд Генри, — выдавила из себя Элинор, надеясь, что Бог простит ей эту ложь. Хотя в присутствии принцессы лорд держался в рамках учтивости, ее отвращение к будущему супругу росло день ото дня.

Рыцари построились в колонну. Когда уезжал Джордан, во дворе звучала французская и испанская речь. На этот раз только английская.

— Не успеете оглянуться, Элинор, как я вернусь и мы решим, что делать, — мрачно пообещал Гастингс, подняв в прощальном жесте руку.

Элинор сразу повеселела, как только лорд тронул коня. Сидя в седле, Гастингс напоминал огромный, закованный в броню тюк. Элинор представила себе его закрытый черной повязкой глаз, толстый нос с красными прожилками, дряблый подбородок — и содрогнулась.

— Я чувствую себя как телок на привязи, до того хочется отправиться с ними, — заявил Пэйн Гастингс, когда они возвращались во дворец.

— Я думала, вы скоро поправитесь, — заметила Элинор.

— Я тоже так думал, но у врачей другое мнение… Элинор не понимала, что ему мешает пренебречь мнением врачей. У нее сложилось впечатление, что рана не слишком беспокоит Пэйна, а путь до Кастилии достаточно долог, чтобы залечить руку до начала боевых действий.

Они вошли во дворец.

— Вы удивляете меня, сэр Пэйн. Мне казалось, вы не из тех, кто прислушивается к чужому мнению, пусть даже врачей.

Он улыбнулся и взял ее за руку:

— Прошу вас, зовите меня Пэйн. Формальности ни к чему — ведь мы скоро породнимся.

  63