очень нудно 
67 
Милдред говорила правду, но Линн, хоть и очень любила Джима, не могла дать ему уйти. Сама бы она выжила в этом жестоком мире, но ее детям требовался отец.
И она нашла в себе силы достойно ответить его матери:
— Если я нехороша для него, значит, вы должны помочь мне стать лучше, потому что я и мои дети отсюда не уйдем.
Компромисс дался им нелегко, но в конце концов женщины нашли общий язык. Линн согласилась, чтобы Милдред Боннер обучила ее всему: как ходить, как говорить, что готовить, как сервировать стол. По настоянию Милдред она сменила имя: вместо Эмбер (свекровь полагала его деревенским) стала зваться Линн.
Пока Кэл играл у ее ног, она проглатывала книгу за книгой, договорилась с другой женщиной, у которой тоже был малыш, поочередно сидеть с двумя детьми и бегала на лекции по истории, литературе, искусству — дисциплинам, близким ее романтической душе.
Родился Гейб, семья Джима сменила гнев на милость, выделила деньги на обучение сына и медицинские счета внуков. С деньгами по-прежнему было негусто, но кризис миновал. Милдред настояла, чтобы они переехали в более просторную квартиру, которую обставила мебелью из дома Боннеров.
Перемены в Линн накапливались постепенно, и она не знала, замечает ли их Джим. Каждую ночь они предавались любовным утехам, и если он и замечал, что она уже не хихикала, не поддразнивала его, не шептала на ухо нехорошие слова, он никак это не комментировал. И вне спальни она становилась более сдержанной, иной раз ловя на себе его одобрительные взгляды. В результате она научилась держать любовь к мужу под замком, чтобы ее проявления никого не раздражали.
Он окончил колледж, поступил в медицинскую школу, тогда как она заботилась о детях и продолжала самосовершенствоваться. По завершении учебы они вернулись в Солвейшен, где отец уступил ему часть своей практики.
Проходили годы, она находила покой в общении с сыновьями, благотворительности, искусстве. Она и Джим жили каждый своей отдельной жизнью, но он всегда нежно заботился о ней, а в спальне их по-прежнему соединяла страсть. Один за другим дети покинули дом, жизнь стала еще спокойнее. Она любила мужа всем сердцем и не слишком винила его за то, что он не любил ее.
А потом погибли Джейми и Черри, и Джим Боннер сломался.
В последующие за их смертью месяцы он столько раз больно ранил ее, что иной раз Линн казалось: она вот-вот истечет кровью. Такая несправедливость возмущала ее. Она стала такой, какую он хотел видеть рядом, да только теперь его взгляды изменились. Он хотел получить то, чего она уже дать ему не могла.
Глава 12
В понедельник Энни позвонила Джейн в начале девятого и объявила, что, во-первых, несколько последующих дней она не собирается возиться в огороде, а во-вторых, не хочет, чтобы они докучали ей, если только она сама их не позовет. И вообще, по ее разумению, молодожены должны найти более интересное занятие, чем мельтешить перед глазами старухи.
Джейн, улыбнувшись, положила трубку на рычаг и вернулась к прерванному занятию: она варила овсяную кашу. Хорошо бы сохранить такой темперамент, как у Энни, дожив до ее лет, подумала она.
— Кто звонил?
Джейн подпрыгнула и уронила ложку. В кухню вошел Кэл, босиком, с всклокоченными после сна волосами, в джинсах и расстегнутой байковой рубашке. Огромный и могучий.
— Не смей подкрадываться ко мне! — Она убеждала себя, что сердце так бьется от испуга, а не от чувств, которые вызывал у нее этот роскошный мужчина.
— Я не подкрадывался. Такая уж у меня неслышная походка.
— Значит, тебе с этим надо что-то делать.
— Ты брюзгливая ботанка.
— Ботанка?
— Да, так мы, тупоголовые крестьяне, называем больших ученых.
Джейн схватила чистую ложку, вновь начала помешивать кашу.
— Мы, ботаны, зовем вас тупоголовыми крестьянами, тем самым показывая, сколь умны некоторые из нас, ботанов.
Кэл хохотнул. А кстати, что он тут делает? Обычно он уходил к тому времени, когда она спускалась вниз, чтобы позавтракать, Даже на прошлой неделе, когда он задерживался в доме, чтобы отвезти ее к Энни, ели они порознь. Он — в своем кабинете.
— Кто звонил? — повторил Кэл.
— Энни. Она не хочет, чтобы сегодня мы беспокоили ее.
— Хорошо.
Он прошел в кладовую, вернулся с одной из полдюжины коробок «Лаки чармс», которые держал там вместе с чипсами, пирожными и шоколадными батончиками. Стоя у плиты, она наблюдала, как в миске растет гора разноцветных фигурок. Потом Кэл шагнул к холодильнику, достал молоко.
67 
