13 
Никто не приглашал Эйден танцевать, хотя пять ее хорошеньких подружек были очень активны. Однако это не имело для нее никакого значения. Она ужасно устала от поездки и предпочитала наблюдать. Двор — это действительно пленительный мир. Скоро она будет в курсе всех сплетен, узнает в лицо тех, кто носит громкие имена, вот тогда этот мир станет еще более интересным. Тем не менее, каким бы увлекательным ни было все увиденное, она почувствовала облегчение, когда королева объявила об окончании вечера. Эйден вместе с остальными фрейлинами сопровождала ее величество в ее апартаменты. Там Елизавета Тюдор отпустила фрейлин, и Эйден обнаружила, что Робин стоит рядом с ней и готов проводить ее в маленькую комнату на чердаке дворца Гринвич.
— Сегодня вечером королева так и не нашла времени для вышивания, — озорно заметил Робин.
— Да, не нашла, — ответила Эйден, — но если бы она захотела, нужные нитки были наготове, милорд Саутвуд.
Он усмехнулся:
— Вы здесь приживетесь, Эйден. Моя сестра Виллоу, герцогиня Альсестерская, вернется ко двору к рождественским праздникам, и я представлю вас. Она немного моложе вас, но у вас есть много общего. Думаю, она будет вам хорошей подругой.
— Может быть, леди столь высокого звания не захочет поддерживать дружбу с кем-то ниже ее.
— Виллоу получила титул, выйдя замуж, — заметил Робин, — хотя всю свою жизнь она вела себя так, как будто была особой королевской крови. По рождению она Виллоу Смолл и стала графиней, поймав Альсестера в свои маленькие сети.
— Значит, она старше вас?
— Виллоу исполнится семнадцать весной. Она встретила Альсестера здесь, когда была фрейлиной. Эйден стало любопытно.
— Как так получилось, — спросила она, — что фамилия вашей семьи Саутвуд, а ее Смолл? Ваша мать была замужем дважды?
— У моей матери было шесть мужей, — спокойно сказал Робин, — и дети от всех, кроме пятого мужа.
— Сколько же всего детей? — Эйден была потрясена.
— Восемь. Семеро из них живы и по сей день. Мой отец и мой младший брат Джон умерли от горловой болезни. У меня есть два старших брата по фамилии О'Флахерти, один из которых живет в своих владениях в Ирландии, а другой — моряк и когда-нибудь будет капитаном собственного корабля. Оба женаты. Виллоу — моя старшая сестра, но у меня есть две младшие, леди Дейдра Бурк и Велвет де Мариско, а кроме того, у меня есть младший брат лорд Патрик Бурк. Патрик служит пажом в доме графа Линкольна.
— Где живет ваша мать, Робин? В Ирландии?
— Моя мать живет в поместье Королевский Молверн, которое граничит с вашим Перрок-Ройял.
— Это они въехали в прошлом году?
— Да.
— У меня не было времени нанести им визит и поздравить с переездом в наши места. А я должна была бы это сделать. В то время мой отец болел, и мы не могли развлекаться.
— Я уверен, — сказал Робин, — что моя мать знала это и поняла.
В этот момент они подошли к комнате Эйден. Робин вежливо поклонился ей со словами:
— Утром вам надо будет сопровождать королеву в часовню. Я приду за вами. Спокойной ночи, Эйден.
— Спокойной ночи, милорд. — Она открыла дверь и вошла в комнату. — О-о-о, — тихо сказала она, оглядывая преобразившуюся комнату. В угловом камине весело горели ярким оранжевым пламенем дрова, а рядом на стуле с высокой спинкой сидела Мег и клевала носом. На каминной полке стояли ее серебряные подсвечники, маленькие, украшенные камнями часы успокаивающе тикали. Пол под ногами устилал ее турецкий ковер, а единственное окно и кровать были завешены темными бархатными драпировками. Эйден увидела, что старый матрас исчез, а вместо него лежит ее собственный толстый матрас; кровать заново застелена пахнущими лавандой простынями, пуховым одеялом и подушками. Под окном стоял один из ее сундуков, но что случилось с остальной частью ее вещей, она не знала.
— Мег. — Эйден осторожно потрясла служанку, которая привычно быстро проснулась.
— Вы вернулись, мой цыпленок. Веселый был вечерок?
— Веселый, — последовал ответ. — Я принесла тебе кое-что поесть, Мег. — Эйден вынула из кармана платья ногу цыпленка, хлеб и грушу.
— Спасибо вам, моя душечка, но маленькая служанка, которую прислал молодой лорд, показала мне комнату, где едят слуги, и я уже поела.
— Тогда закушу-ка я сама, — сказала Эйден. — Я опять голодна, несмотря на хороший ужин. О, Мег! Какие чудеса ты сотворила с нашим маленьким гнездышком. Не могу поверить, что это та же самая комната! Благодарю тебя! Благодарю тебя! — Она села на кровать и с аппетитом уничтожила и ногу, и хлеб, и грушу.
13 
