19 
— Не следует ли, прежде чем мы продолжим эти рассуждения, сначала более точно установить степень важности, заключенной в этой просьбе, а также и степень близости между просящими исполняющим просьбу?
— Всеконечно! — вскричал Бингли. — Давайте выслушаем все подробности, не упустив их сравнительный рост и обхват, ибо это, мисс Беннет, может придать вес доводам, какого вы не ожидаете. Поверьте, не будь Дарси так высок и силен в сравнении со мной, я бы и вполовину не был с ним так уступчив. Право, я не знаю никого ужасней Дарси в определенных обстоятельствах и в определенных местах и уж особенно в его доме в воскресный вечер, когда ему нечем заняться.
Мистер Дарси улыбнулся, но Элизабет показалось, что шутка мистера Бингли его задела, а потому не засмеялась. Мисс Бингли горячо приняла к сердцу такой упрек ему и попеняла брату за вздор, который он наговорил.
— Я понял твою уловку, Бингли, — сказал друг. — Ты не любишь отвлеченных споров и хотел положить конец нашему.
— Может быть, может быть. Такие споры слишком уж смахивают на диспуты. Если ты и мисс Беннет прервете свой, пока я не уберусь из комнаты, я буду премного благодарен: а тогда ты можешь говорить обо мне все, что захочешь.
— То, о чем вы просите, — сказала Элизабет, — никакой жертвы от меня не требует, да и мистеру Дарси нужно дописать свое письмо.
Мистер Дарси внял ее совету и дописал письмо.
Завершив его, он попросил мисс Бингли и Элизабет сыграть что-нибудь. Мисс Бингли поспешила к фортепьяно, вежливо предложила Элизабет начать первой, а когда Элизабет отказалась столь же вежливо и куда более решительно, села за него.
Миссис Хэрст пела с сестрой, а Элизабет тем временем листала ноты, лежавшие на инструменте, и невольно заметила, что взгляд мистера Дарси очень часто обращается на нее. Ей было странно предположить, что она могла оказаться предметом восхищения такого гордеца, и все же было бы еще более странно, если бы он смотрел на нее потому, что она ему не нравилась. Затем она пришла к выводу, что его внимание привлекает нечто в ней, по его понятиям недопустимое и отталкивающее, неуместное в их обществе. Эта мысль ее не удручила. Он ей так не нравился, что его одобрения она не искала.
После нескольких итальянских арий мисс Бингли заиграла шотландскую мелодию, и мистер Дарси, подойдя к Элизабет, сказал:
— Не испытываете ли вы неодолимого желания, мисс Беннет, воспользоваться случаем и сплясать рил?
Она улыбнулась, но ничего не ответила. Он, несколько удивленный ее молчанием, повторил свой вопрос.
— О! — воскликнула она. — Я слышала, что вы сказали, но не могла сразу решить, как вам ответить. Я знаю, вы хотели, чтобы я сказала «да» и дала вам повод отнестись с пренебрежением к моему вкусу. Но я очень люблю обманывать такие ожидания и не дать излиться уже готовому презрению. Вот почему я решила сказать вам, что не хочу сплясать рил, а теперь презирайте меня, если осмелитесь.
— О нет, я не осмелюсь.
Элизабет полагала уязвить его и была изумлена этой галантностью. Однако в ее тоне звучала такая смесь мягкости и лукавства, что ей вряд ли удалось бы сильно уязвить кого-нибудь. Дарси же еще ни одна женщина так не очаровывала, как она. Он даже полагал, что ему угрожала бы настоящая опасность, если бы положение ее семьи не было настолько ниже его собственного.
Мисс Бингли увидела или заподозрила достаточно, чтобы ее охватила ревность; и горячее желание скорейшего выздоровления ее дорогой подруги Джейн стало еще горячей от нетерпения как можно скорее избавиться от Элизабет.
Она часто пыталась вызвать у Дарси неприязнь к их гостье, предсказывая их брак и описывая его счастье в таком союзе.
— Надеюсь, — сказала она на следующий день, прогуливаясь с ним по саду, — когда произойдет столь желанное событие, вы намекнете своей дражайшей теще, насколько ее украсит молчание; а если вам это удастся, прошу, излечите своих младших невесток от привычки гоняться за офицерами. И, если мне дозволено коснуться столь деликатной темы, попытайтесь побороть присущее даме вашего сердца маленькое нечто, граничащее с самомнением и наглостью.
— У вас есть еще какие-нибудь советы, которые обеспечат мне семейное счастье?
— O да! Непременно повесьте портреты вашего дядюшки Филипса и тетушки Филипс в портретной галерее Пемберли. Поместите их рядом с вашим двоюродным дедом-судьей. Они ведь принадлежат к одной профессии, хотя и не к одному кругу. Ну а портрета своей Элизабет вам лучше не заказывать. Какой художник сумеет воздать должное этим чудным глазам?
19 
