140 
— Не собираюсь с тобой спорить.
— Дейзи поправится. Это вопрос времени.
— Да, наверное, ты прав.
— Конечно, прав, черт побери!
Если повторять эту фразу миллионы раз, то, наверное, все исполнится. Как ему не хватало той Дейзи, которую он знал раньше! Теперь она больше не плакала. Легкие слезы были для нее так же естественны, как дыхание, но теперь Дейзи не проявляла эмоций. Он вспомнил, как она бросалась при встречах к нему на шею, как смеялась, как ерошила рукой его волосы. Он страдал по ней, как никогда и не по кому не страдал, и прошлой ночью это привело его к срыву.
Вспомнив об этом, он поежился, словно от холода.
Ночью ему снился сон: Дейзи улыбалась ему, как она улыбалась раньше, — словно приносила себя в дар мужу. Алекс проснулся — Дейзи лежала совсем рядом, тесно прижавшись к нему и он не выдержал.
Провел рукой по круглому бедру, по располневшей талии.
Она сразу же проснулась и оцепенела от его ласк, но не отодвинулась и не стала сопротивляться, когда он, раздвинув ей ноги, оказался наверху. Дейзи лежала совершенно неподвижно, когда он содеял еще один грех по отношению к своей жене. Алекс чувствовал себя насильником и утром, бреясь, не мог смотреть себе в глаза.
— Она общается с Хедер, — произнес Брэйди. — Но совсем не так, как раньше. Хедер тревожится, как и все остальные.
Хедер покончила с едой и вытерла руки бумажной салфеткой.
— Хочешь знать, что мне вчера сказал папа?
Шеба, стоявшая у раковины, обернулась.
— Конечно.
Хедер усмехнулась и выпятила вперед грудь.
— Он сказал: «Черт возьми. Хедер, убери свои причиндалы с дивана. Хоть я и люблю тебя, но это не значит, что мне нравится, когда твои мазилки прилипают к моей заднице».
Шеба рассмеялась.
— Красиво выражается твой старик.
— В тот день… в аэропорту… — Хедер поморгала глазами. — Он чуть не плакал.
— Он очень тебя любит.
— Теперь-то я это знаю. — Хедер сникла. — Я чувствую себя виноватой: у меня все хорошо, я счастлива, а Дейзи страдает. Она просто не в себе. Вчера я при ней сказала «дерьмо», а она этого даже не заметила.
Шеба в сердцах швырнула на стол кухонное полотенце.
— Все кругом говорят только о Дейаи. Мне это начинает надоедать.
— Потому, что ты ее не любишь, и я не понимаю почему. Я хочу сказать, что знаю — раньше ты была с Алексом и все такое, но теперь он тебе не нужен, а Дейзи такая грустная. Зачем ты так?
— Она поступает так, потому что не переносит, когда ее обходят. — В дверях неслышно появился Брэйди.
Шеба буквально взвилась.
— Ты когда-нибудь научишься стучаться?
Хедер вздохнула:
— Опять начнете ругаться?
— Я не ругаюсь. Это она.
— Ха! Он воображает, что может мной командовать, но у него ничего не выйдет!
— Он то же самое говорит о тебе, — терпеливо начала Хедер. Ужасаясь собственным словам, она продолжила:
— Если вы поженитесь, то забудете обо всех — станете выяснять, кто из вас главнее.
— Я ни за что не выйду за него замуж!
— Да я и сам на тебе не женюсь, даже если на свете не останется ни одной женщины, кроме тебя!
— Тогда вам нельзя спать вместе. — Хедер заговорила с интонациями Дейзи. — Я же знаю, что ты тайком ходишь сюда почти каждую ночь, папа, а половая связь без духовной аморальна.
Шеба сделалась пунцовой. Отец, открыв и закрыв пару раз рот, словно выброшенная на берег рыба, обрел наконец голос и взорвался:
— г — Что ты несешь?! Мы с Шебой просто друзья. У нее сломался водяной бак, и я…
Хедер широко открыла глаза.
— Не считай меня идиоткой!
— Послушай…
— Какой вы оба подаете мне пример? Только вчера я читала школьный урок по подростковой психологии и нашла для себя два отягчающих обстоятельства.
— Что еще за обстоятельства?
— Я лишилась матери и, — следовательно, являюсь продуктом разрушения семьи. А второе — вижу перед собой пример поведения двух взрослых людей, которые оказывают на меня наибольшее влияние. Такой пример — путь к подростковой беременности.
Брови Брэйди от удивления взлетели чуть не до потолка, а глаза едва не выскочили из орбит. Хедер перестала бояться отца после разговора в аэропорту, но сочла за благо ретироваться.
— Я пошла. До свидания, ребятки.
Она с грохотом захлопнула за собой дверь трейлера.
— Чертова кукла!
— Угомонись, — сказала Шеба. — Она просто хочет расставить все по местам.
— По каким местам?
140 
