Последние отзывы

  117  

Две пухленькие немочки, шесть рабынь, родившихся на этой ферме, француженка Миньон… Миранда была совсем другая. Хотя Миньон он тоже любил. Сильная духом, она была на несколько лет старше его. Князь подарил ему Миньон, потому что та обладала острым умом, и он рассчитывал, что она родит умных детей.

Умные женщины, заметил тогда Алексей Владимирович, если их использовать с толком, могут принести матушке-России неоценимую помощь. Лука такого откровенного проявления доверия не ожидал, поскольку князь снизошел до разговора с ним всего один раз. Черкесский тогда же похвалил его. Сказал, что дети у него получаются отменные и что ни одна из его жен порожняя не ходит. Лука учтиво поблагодарил князя за внимание, и Алексей Владимирович пообещал раздобыть блондинку с серебристыми волосами. Обещание он выполнил. На это ушло целых пять лет.

Лука обнял Миранду и стал нежно ласкать грудь. Коснулся языком сначала одного соска, потом другого.

Миранда затрепетала.

Она возбудилась и рассердилась. Что это с ней? Как можно?

Ведь это не Джаред! И тем не менее тело отзывалось на его ласки.

Он покрывал ее поцелуями, а она в смятении чувств выражала молчаливый протест. О Боже! Какой стыд! Не нужны ей его ласки!

— Ах ты, моя птичка-невеличка, — прошептал он, обжигая ее дыханием, — такая сладкая. Груди твои, как маленькие спелые дыни, нежные и ароматные…

И вновь его пальцы нежно ласкали ее, и он прижался к ней лицом, вдыхая ее аромат.

Его руки владели ее телом, а голова склонялась все ниже и ниже.

Жадный рот приближался к сладостному бутону. Миранда вскрикнула, схватила его за волосы, но опоздала. Его искушенный язык приглушил ее разум, и, когда освобожденное от ненужной опеки тело возжелало Луку, он накрыл ее. Он положил ее руку на мгновенно вскинувшийся и гордый корень мужественности.

— Все хорошо, птичка-невеличка, — ласково прошептал он. — Это жизнь! Будет сладко.

Осторожно раздвинув ей ноги, он медленно и нежно заполнил ее.

Миранда на него не смотрела. Повернув голову, она молча глотала слезы. Обещал не брать ее силой, а сам? Она уже не сопротивлялась, не вырывалась, потому что устала бороться. Впрочем, ей этого хотелось… Он, будто робкий гость, то уходил из дворца ее сладости, то вдруг с отчаянной решимостью возвращался. И она не знала, что ей делать — то ли приветить его, то ли обдать холодом. Несколько раз она пыталась удержать его, вонзив ногти в спину, но он все не решался, и Миранда рассердилась. Лука торжествующе рассмеялся.

— Мы с тобой созданы друг для друга, птичка-невеличка! Красивые доченьки будут у нас. — Он уже не робел, вел себя так, будто навеки ее хозяин. Она, — то ли соглашаясь, то ли возражая, — выгнулась дугой, закричала, забилась. И он ее не оставил. «Я с тобой! Я от тебя ни на шаг!» — уверяла его плоть.

Лука выкрикивал что-то на непонятном языке, но она понимала его. В ту ночь Лука был ее господином, она — его рабой. Не все время, нет… Раз пять — это она помнила точно.

Миранда проснулась в своей комнате Она лежала на спине в прозрачной ночной рубашке. Занимался рассвет. Ах, Джаред, Джаред! Оставил ее, уехал в Санкт-Петербург. Зачем, для чего? Обещал научить любви. Наверное, поверил, что ее нет в живых А она жива!

Стала любовницей другого. И этот другой преподал ей урок.

Теперь она знает, что страсть и любовь — это разные вещи.

Лука вчера помешал ей убежать. Но она не сдастся! Джареду она теперь не нужна. Неверная жена. Но у нее есть сын, маленький Том, и Виндсонг. Худшее уже позади, подумала она, в душе — ни страха, ни отчаяния. На Миранду снизошел покой.

Спустившись в кухню, Миранда спросила Марью, не скажет ли, где живут мужчины.

— Ах, Мирашка, Мирашка! Не терпится? Прикипела? Ну, греха в этом большого нет. Это не запрещается, хотя и не очень поощряется. Раз уж пойдешь туда, окажи мне любезность. Мои две сестрички там работают. Обещала послать их ребяткам сливовое варенье. Захвати — не в службу, а в дружбу!

— Хорошо, — согласилась Миранда. Марья объяснила, как, найти мужское общежитие.

Дом, где они жили, стоял на вершине холма, неподалеку от берега. Миранда сразу поняла: Лука, конечно же, видел ее вчера. Она шла вдоль прибрежной полосы и была почти счастлива. Был ясный сентябрьский денек, теплый и ласковый. Легкий бриз раздувал голу-. бой сарафан, трепал распущенные волосы.

В корзинке стояли глиняные кувшины с вареньем. Она шла и что-то напевала под нос. Лука, наверное, удивится, увидев ее. Теперь она хорошенько рассмотрит его. Красивый или так себе? Изменится ли ее отношение к нему? А собственно, что она к нему чувствует? Должна ведь она хоть что-то испытывать к человеку, обладавшему ею? Ответов на эти вопросы Миранда пока еще не знала.

  117