очень нудно 
164 
Лестница была пуста, но когда я повернул на следующий пролет, увидел несколько человек, они тоже поднимались. Стремясь скорее выскочить на улицу, я побежал вверх, но у меня заплелись ноги, и я столкнулся с ближайшим человеком. «Не толкайтесь!» — услышал я. Это была женщина.
Посмотрев наверх, я увидел там небо. «А, небо», — подумал я и потерял сознание. Последнее, что помню — недовольство женщины и небо. Голубое. Это я точно помню даже сейчас.
Меня отвезли в больницу при Женском медицинском институте. В сознание я пришел незадолго до полудня, но все равно не понимал, что мне говорили. Понял, что вызвали жену. Меня доставили в тяжелом бессознательном состоянии. Я был настолько плох, что для вентиляции легких в них была введена кислородная трубка.
Вскоре я стал постепенно различать то, что меня окружает, но где я, что со мной случилось — не мог понять. Почему-то подумал, что я на таможне, вероятно, потому, что мы только что вернулись с Гуама. Чувствовал себя отвратительно, вокруг стояли люди, которые только и спрашивали: все в порядке? Может, проверяли, сделал ли я прививку (смеется).
В сознание я пришел и открыл глаза, лежа в реанимации. Первая мысль была: что же со мной все-таки произошло? К телу было присоединено много различных приборов: капельница, трубка, провода для снятия электрокардиограммы. Как раз в это время, кажется, вошла моя жена. Поскольку я лежал в реанимации, каждый посетитель должен быть в белом халате, в маске и в больничной шапочке. В таком виде она и вошла. Вот я прикован к постели, а она бодрая и здоровая. Не понимаю, почему я оказался в таком положении. Наверняка, когда мы летели из Гуама, самолет потерпел аварию, я выжил, но получил серьезные ранения.
Вы имеете в виду, у вас случился провал в памяти?
Ну да. А то, что я вернулся в Японию, сел в поезд, чтобы ехать на работу, — все исчезло. Ничего не помнил. Поэтому я прежде всего спросил жену: «У тебя все в порядке?» — Она сделала удивленное лицо и спросила: «О чем ты?» (Смеется.)
В реанимации я провел четыре дня. Все это время тело было вялым, руки и ноги двигались плохо. Глаза видели плохо, все предметы были нечеткими и дрожали. Часто слышал рассказы о том, что из-за сужения зрачков перед глазами было темно, но у меня такого не было. Все только было как бы в тумане.
Боли я совсем не чувствовал, только онемение. Так можно незаметно и умереть. Абсолютно ничего не болит и не чешется. В состоянии клинической смерти я не был, но, говорят, когда умираешь, видишь самого себя как бы со стороны. По-моему, это неправда. Позднее мне рассказывали, что когда меня привезли в больницу, я сильно буйствовал, но, видимо, мне было очень тяжело, а, когда ты без сознания, этого не понимаешь. Думаю, мне повезло, что я сумел добраться до верха лестницы и упасть там. Если бы я потерял сознание внизу на платформе, меня, вероятно, так быстро не привезли бы в больницу. Многие из тех, кто упал на платформе, скончались.
Через четыре дня меня из реанимации перевезли в другую больницу, где я пробыл еще четыре дня. В общей сложности в больницах я пролежал восемь дней. Все время, что я был в больнице, совершенно не мог спать. Один раз задремал и с грохотом упал. Поэтому стал бояться, что сердце может остановиться, и больше не мог спать. Было очень тяжело. Болело сердце. Ко мне подключили прибор ЭКГ, и я наблюдал за работой сердца. Довольно необычное зрелище. Головной боли у меня совершенно не было.
Память стала постепенно возвращаться. Вспомнил, что накануне дня, когда все это случилось, жена сказала мне, чтобы утром, уходя из дома, я не забыл надеть пальто.
Однако и после выписки продолжались бессонные дни. Около месяца не мог спать. В больнице напряжение у меня не спадало, и я не мог спать, поэтому думал, что, вернувшись домой, к семье, высплюсь, но этого не получилось.
И вы совсем не спали целый месяц?
Да, не мог. Ложился и, как ни старался, уснуть не мог. Своеобразная бессонница. Лежишь — и незаметно наступает утро. Обычно, когда ночь не поспишь, на следующий день голова бывает тяжелой, но, как ни странно, в моем случае подобного не было. То, что со мной происходило, отличалось от обычной бессонницы. Днем, когда занят и работаешь, даже забываешь, что провел очередную бессонную ночь. Это продолжалось около месяца, и все это время я почти не спал.
Нет, я не могу сказать, что это сильно сказывалось на моем физическом состоянии. Сам факт, что я не сплю, был неприятен. Других последствий от тяжелого отравления у меня не было, и в этом смысле, можно сказать, мне повезло.
164 
