Глава 35

Шайлер

"Скай, проснись! Просыпайся! У тебя кошмар! проснись? "Шайлер открыла глаза. Она села, одеяла и простыни на кровати выглядели так беспорядочно, как будто был ураган. Оливер сидел рядом с ней, положив руку на ее плечо. "Это был кошмар," сказал он. "Все тот же сон?"

Она винула, положив подбородок на колени. "один и тот же. Постоянно." С тех пор, как она сбежала от Левиафана в ту ночь в Париже, Шайлер снился один и тот же сон, один и тот же – каждую ночь, как будто бы ее подсознание застряло на одном канале, повторяющем одно и то же жуткое шоу.

Она никогда не могла вспомнить о чем он был, только то, что во сне она была переполнена глубокой, больше отчаяния – агонией. В течение многих дней она просыпалась с криком.

"Ты в порядке?" спросил Оливер. Его глаза были опухшими от сна, его волосы взъерошены и грязные, часть из них, на затылке, лежала прямо, такие же мягкие, как маленький утенок как-то так). На нем были одеты трикотажная рубашка Дачезне и фланелевые пижамные брюки, его обычная одежда для сна. Однажды Шайлер поддразнивала о его удивительном школьном духе. Оливер, в дневное время, никогда не одевал ничего со школьным логотипом.

"Я в порядке," сказала она. "Возвращайся в постель."

Они были в капсуле отеля в Токио. Прошла неделя с тех пор, как они покинули Париж. Сначала они провели 3 дня в Берлине. Токио казался безопасным местом, чтобы отправиться туда, таким далеком от Франции, насколько это возможно.

Когда они прибыли в Японию, Шайлер была истощена, даже без сил, чтобы выполнить ритуал, который приободрил бы ее. Она была сверх опустошенной, но после того, как снова увидела Джека, и после того, как испытала все старые чувства, чувствовалось, что лояльность Оливера не простирается на многое. Поэтому она ограничила себя в том, чтобы выполнить Священное Целование.

На этот раз она хотела взять послушного незнакомца в роли фамильяра, вместо своего друга, но это выглядело как предательство, даже простая мысль об этом. Той ночью в Токио, Оливер отодвинулся, его голова была на подушке, он отвернулся от нее, свернулся калачиком на своей стороне, так же, как всегда это делал. Это то, как они спали, как они всегда спали, с тех пор, как началось их путешествие, на одной кровати, спиной к спине, с лицами направленными на их врагов, буквально прикрывая спины друг друга. Это был способ, который выучил Оливер. Это был способ, которым Проводники защищали своих вампиров столетиями во время войны. Посреди ночи, когда Шайлер просыпалась, она всегда успокаивалась, чувствуя теплоту спины Оливера, давящую на ее спину.

Год сна спиной к спине, никогда не поворачиваясь к друг другу, даже во время ритуала. В кровати, это было бы слишком интимным… как другая слишком сильная вещь, которую они отложили так далеко – невысказанное соглашение – подождать подходящего времени. Потому что, что еще у них было кроме времени? Они были всегда вместе. Это они знали точно.

«Ты не спишь?» спросила Шайлер. Их комната была приблизительно размером с маленький гроб. Она могла только сидеть. Комнаты были небольшими коробками, сложенными друг на друга, со стекловолоконной дверью и занавеской для приватности, и одним окном. Капсулы нравились японским бизнесменам, которые были слишком пьяны, чтобы идти домой. Это была самая дешевое место, которое сумели найти Шайлер и Оливер. Они отдали на хранение свой багаж в лобби.

"Ага."

"Мне жаль, что продолжаю будить тебя. Это должно быть утомительно."

"Ага."

"Разве у тебя нет желания поговорить?"

"ммм…"

Шайлер знала, что Оливер был расстроен. И она понимала, что ему было спокойнее отвечать одним словом. Что-то встало между ними после Парижа. Что-то изменило их легкую дружбу; что-то вошло в их герметичный небольшой мирок, который они создали.

Шайлер верила, что Джек Форс это часть ее прошлого, которую она оставила в квартире на Перри Стрит, это было концом всего. Но увидев Джека снова, в Париже, она почувствовала, что это еще не конец. Особенно, когда они поцеловались. Она не знала, что думать. Она винила во всем себя, иногда она даже не могла смотреть в лицо Оливеру. Но иногда, когда она вспоминала поцелуй, она понимала, что не может прекратить улыбаться. Это казалось только началом, как обещание яркого будщего, даже тогда, когда будущее стало тускнеть. И каждую ночь, как только она ложилась спиной к Оливеру, когда она закрывала глаза, она мечтала о парне, у которого зеленые глаза, а не ореховые, и начинала ненавидеть себя за это.

  54