очень нудно 
61 
Федор выругался: сам внес неопределенность. Может, приехал какой-нибудь двоюродный брат Печенкина, а он, Федор, теперь полчаса будет изображать рейнджера.
Что может быть у Хорькова? Седых уже дважды отбирал у него небольшие ножи и один раз – нунчаки. На всех – монограмма: «Х-в». Кеша Панов доложил, что Хорь хотел писать на своем оружии фамилию полностью. Ангел требовал, чтобы тот не «следил» вообще. Но Хорь заупрямился, хотя обычно приказы Ангела не оспаривал. Симаков уступил, согласившись на компромисс: «Х-в». Случись что – парень из Харькова потерял.
Когда Федор изъял у Хоря второй нож – почти перочинный по размеру – и нашел эту надпись, то недостающие буквы вставил сам, по своему усмотрению, чем сильно разозлил и без того недоброго Хоря. И порадовал воспитанников. Еще один повод для мести: Хорь очень трепетно относился к своей не вполне благородной фамилии.
«Скорее всего, будет нож», – пришел к выводу Федор и сошел в ложбину.
Первую вероятную засаду прошел, аж ноги подгибались. Весь напрягся, вслушивался в каждый шорох: озираться особо не хотелось – Хорь мог за ним наблюдать.
Пронесло.
Вторую и третью проходил уже более спокойно.
«Что-то у него не сложилось», – только и успел подумать, как Хорь выскочил.
Он не стал мудрствовать лукаво и просто прятался за широким стволом древней сосны, крутясь по мере приближения Федора. Без выпендрежа и эффективно. Хвоя скрадывала шум, а разгулявшийся по кронам ветер вообще делал бесполезным любой, даже самый острый слух.
Тем не менее Федор успел развернуться и уйти от первого удара Хоря.
Вот это кинжал! Седых чуть челюсть не потерял: сантиметров сорок, не меньше! Меч короля Артура.
И тут же отпрянул от второго выпада. Был бы резак Хоря на десять сантиметров длиннее – лежать Федору в гробу. Потому что вряд ли более десяти сантиметров отделяло его сердце от кончика клинка. Царапина на ребрах осталась.
А был бы на десять сантиметров короче – была бы обоюдоострая драка.
Но все было именно так, как было. Федор махнул «убивалкой» – после тренировок она сама прыгала в руку. Теперь уже отпрянул Хорь.
Ловкий все же он парень! Но уж больно длинным оказался ножик. «Убивалка» хлестанула по концу лезвия, и кинжал улетел в траву. Следующий удар Хорь попытался отбить рукой. И на две недели потерял руку.
А дальше началось избиение. Раньше Федор никогда не позволял себе такого. Теперь же никак не мог остановиться. Хорь сначала упал на колени, потом и вовсе распластался на траве. Удары мягко бумкали по коже, не оставляя следов, но Седых хорошо представлял себе их действие.
Наконец он остановился. Присел перед телом на корточках.
– Что, сука, будешь ласковой?
– Буду, – простонал Хорь. Ему было больно даже шевелиться.
– То-то, – улыбнулся Федор. Он сам себе не нравился. Человек не должен быть таким, и он это понимал.
Седых поискал и быстро нашел нож. Этот тесак маркирован не был. Спасибо Ангелу.
– Слушай, сволочь, – сказал он Хорю, – я кладу перо в пакет, смотри, и твои «пальцы» остаются на веки вечные. Понял, ублюдок?
Хорь судорожно кивнул.
– Теперь ты встанешь и пойдешь. Я тебе помогу. В лагере скажешь, что на тебя напали трое. Кто, не знаешь. Повтори.
– Напали трое. Кто, не знаю, – забормотал Хорь. Он был полностью деморализован.
– Хорошо. И еще вопрос: кто убил девочку после танцев? И кто насиловал?
– Не знаю!
Федор изо всех сил хлестнул «убивалкой» по спине распластанного на траве Хоря. Дубинка бумкнула, а из глаз Хоря от нестерпимой боли брызнули слезы.
– Вспомни, пожалуйста, – попросил Седых. – А то голову расколю. – Он опять замахнулся.
– Трахали все. Убил Валя Лось.
– Хорошо, – сказал Седых. Он отдавал себе отчет в том, что полученные таким образом показания не примет ни один суд. – Очень хорошо. Не трогай больше никого, ладно?
– Ладно, да, обещаю, – бормотал Хорь, «живой» рукой вытирая слезы.
– Вот и славно, – подвел черту Федор. Потом не удержался и еще раз ударил Хоря. – Видишь, я ничем не лучше тебя, – пожаловался он своему врагу.
– Вижу, – машинально ответил Хорь и весь сжался, ожидая нового удара.
– И я вижу, – печально сказал Седых. Он протер дубинку, хотя «пальцев» на ней изначально остаться не могло. Затем мощным движением закинул ее в лес. Пакет с тесаком взял с собой. – Все. Вставай, пионер.
Хорь с трудом поднялся и, опираясь на плечо Федора, на дрожащих ногах поплелся в лагерь.
61 
