очень нудно 
60 
Наташа с беспокойством наблюдала за ней. Что-то изменилось сегодня вечером. Что-то таилось за тем, как Изабелла сидела там, как выглядела и улыбалась.
– Ты ходила вечером гулять? – Да.
– Ну и как прогулка? Ничего не случилось? – Почему у нее такой вид? В ее глазах было что-то особенное.
– Конечно же, нет. Почему что-то должно было случиться? Пока ничего не случалось.
– И не случится. До тех пор, пока ты будешь осторожна.
– Ах да, это. – У нее появился задумчивый вид. Изабелла вдруг подняла голову с выражением властности и грации, которая предполагала, что это у нее в волосах были золотые нити. – Наташа, когда ты снова куда-нибудь идешь?
– Только через несколько дней. А что? – Черт возьми. Ей, наверное, одиноко и скучно. А разве могло быть иначе? Особенно когда речь шла об Изабелле. – По правде говоря, я собиралась посидеть дома до конца недели с тобой и с мальчиками.
– Как скучно.
Вот оно. Наташе следовало бы знать. Она чересчур увлеклась, поверив словам Изабеллы.
– Вовсе нет, глупенькая. На самом деле, – она мило зевнула, – если я не перестану бегать повсюду, то свалюсь и умру. – Но Изабелла засмеялась над ней, а Наташа не поняла почему.
– А как насчет премьеры фильма, которую ты предполагала посетить послезавтра?
– Какая премьера? – Наташа широко раскрыла глаза, сделав наигранно непонимающий вид, но Изабелла только еще больше рассмеялась.
– Та, которая состоится в четверг. Помнишь? Благотворительный показ в пользу кардиологического центра или чего-то в этом роде.
– Ах, это. Я решила, что не пойду.
– Хорошо. Тогда я воспользуюсь твоим билетом. – Она чуть не вскрикнула от радости.
– Что? Надеюсь, ты шутишь?
– Нет. Не шучу. Хочешь достать мне билет? – Изабелла усмехнулась Наташе и села по-турецки на диване.
– Ты сошла с ума?
– Нет. Сегодня я дошла до деловой части города, и это было чудесно. Наташа, я так больше не могу.
– Ты должна. Ты же знаешь, что у тебя нет выбора.
– Чепуха. В таком огромном городе? Меня никто не узнает. Я не говорю, что собираюсь начать разгуливать повсюду, ходить на демонстрации мод и на ленчи. Но кое-что я все-таки могу делать. Это безумие – прятаться здесь.
– Было бы безумием не делать этого.
– Ты не права. На таком мероприятии, как твоя премьера фильма, я могла бы проскользнуть в зал и незаметно исчезнуть оттуда. После коктейлей, встреч. Я могу просто прийти, посмотреть фильм и на людей, а затем улизнуть. Что ты думаешь? Что я могу создавать модели одежды для женщин, следящих за модой, не высовывая носа из дома и не чувствуя, что сработает, а что – нет, что им нравится, что хорошо смотрится на них, даже не видя, что сейчас носят? Ты же знаешь, я – не мистик. Я – модельер, а это очень земная профессия.
Но ее речь не была убедительной, и Наташа только покачала головой:
– Я не могу пойти на это. Не могу. Что-нибудь случится. Изабелла, ты сошла с ума.
– Пока нет. Но сойду. Скоро. Если не начну выходить. Незаметно. С осторожностью. Но я больше не могу продолжать так жить. Я поняла это сегодня вечером. – У Наташи был удрученный вид, и Изабелла похлопала ее по руке. – Пожалуйста, Наташа. Никто даже не подозревает, что это не я живу на верхнем этаже нашего дома мод в Риме.
– Узнают, если ты начнешь показываться на премьерах фильмов.
– Обещаю тебе, не узнают. Ты достанешь мне билет? – Она умоляюще посмотрела на подругу.
– Я подумаю об этом.
– Если ты этого не сделаешь, я достану билет сама. Или пойду еще куда-нибудь. Куда-нибудь в людное место, где меня явно увидят. – На мгновение ее темные глаза грозно сверкнули, но и Наташины голубые глаза тоже внезапно вспыхнули.
– Не шантажируй меня, черт возьми! – Она вскочила и зашагала по комнате.
– Тогда ты поможешь мне? Пожалуйста, Наташа, пожалуйста...
При звуке ее голоса Наташа медленно обернулась, посмотрела в загнанные глаза, на исхудавшее, бледное лицо, и ей пришлось признать, что Изабелле требовалось больше, чем случайные прогулки по Мэдисон-авеню в темноте.
– Я подумаю.
Но сейчас Изабелла уже устала от игры, в ее глазах загорелся огонь, и она вскочила.
– Не беспокойся, Наташа. Я позабочусь об этом сама. – Она решительно пошла в конец квартиры.
Через мгновение Наташа услышала, как Изабелла закрыла свою дверь. Она медленно погасила свет в гостиной и посмотрела в окно на город. Даже в два часа ночи он был оживленным, деловым, суетливым: двигались грузовики, такси, люди; все еще звучали сигналы машин и голоса. Вот почему люди стекались в Нью-Иорк, не могли жить вдали от него. Она сама знала, что нуждается в том, что он давал ей, ей надо было чувствовать его темп, бьющийся как пульс в ее венах. Как она могла отказывать в этом Изабелле? Но, возможно, дело не в отказе. Если бы похитители снова нашли ее, это могло бы стоить жизни Изабелле. Наташа, беззвучно прошла через прихожую. Она остановилась у двери спальни Изабеллы и тихо постучала. Дверь быстро отворилась, и две женщины стояли на пороге молча, лицом к лицу.
60 
