72 
– Удалось, но, я боюсь, монета мисс Лунносветной совсем истощилась.
– Пожалуйста, – сказала Лунносветная, и ее улыбка впервые сделалась теплой и искренней, – называйте меня просто Лунносветной. Этого имени вполне достаточно. Иначе в каких-то случаях меня пришлось бы называть просто «Лунной» или «Светной».
Ли Пяо рассмеялся.
– Как вам будет угодно. Но все равно – спасибо.
– Крапивник, – продолжала Вишенка, – прикажите служителям поддерживать все вечнозеленые растения. Они способствуют распространению самой благотворной ци. Теперь, когда препятствия устранены… ну, особых улучшений обещать не могу, но ухудшение точно прекратится.
– Чудесно! – обрадовался я. – Энгус, и вы, Ли Пяо, – вы можете перенести нас обратно на Землю?
– А можно, я пойду с вами? – попросила Лунносветная. – У меня есть несколько предложений.
– Можно, конечно, – сказал я. – Но… Семипалый не будет волноваться?
– Лорд Демон, мне уже тысяча лет!
– Да, я знаю. Но сейчас, похоже, начинается война. И твой отец будет беспокоиться.
– Вы правы, – уступила Лунносветная. – Мне нужно рассказать ему обо всем, что произошло. Где я смогу вас найти?
Хотя я был почти уверен в искренности ее намерений, мною продолжала руководить осторожность.
– У вас с отцом есть собственные врата, ведущие на Землю?
– Есть.
– Тогда приходи к церкви Девы Марии, что в Сан-Франциско.
– Это где-то в Северной Америке? Э-э… в Калифорнии?
– Да. Может, дать тебе карту?
– Спасибо, у меня есть. И что мне делать после того, как я доберусь до церкви?
Я вручил Лунносветной пару двадцатипятицентовых монеток и домашний номер Вишенки, не внесенный в телефонные справочники.
– Позвони по этому телефону. Кто-нибудь выйдет и встретит тебя.
Лунносветная взяла монеты и листок и изучающе взглянула на меня.
– Вы мне не доверяете?
– Доверяю, – ответил я, искренне желая, чтобы мои слова были правдой, – но времена сейчас неспокойные. Я не хочу, чтобы мои друзья пострадали. Если же мы будем тебя встречать, то сможем проверить, не следит ли за нами кто-нибудь.
– Понятно, – отозвалась Лунносветная, вежливо приняв мое объяснение и – если она ее заметила – мою ложь. – Я буду через несколько часов.
Я попрощался со своими владениями, прижав ладонь к земле. Принимая протянутую руку Ли Пяо, я подумал: суждено ли мне снова увидеть эти места?
Глава 9
Вернувшись в дом Вишенки, я узнал кое-что новое о слабостях плоти. После плотного ужина, доставленного из какого-то соседнего ресторана, я обнаружил, что глаза у меня слипаются. И все мы, хоть и неохотно, согласились, что, если мы собираемся как следует продумать наш следующий шаг, для начала необходимо выспаться.
– Так или иначе, – проговорил Ли Пяо между двумя зевками, – все равно надо подождать, пока к нам не присоединится Лунносветная. Иначе придется повторять обсуждение по второму кругу.
– Да, верно, – согласился я, и мы, пустив дела на самотек, отправились отдыхать.
Энгус из Холмов исчез вскоре после того, как мы вернулись на Землю, пообещав, что будет каждый день заглядывать в паб О'Кифа – на тот случай, если он нам вдруг понадобится. Перед уходом я подарил ему драгоценные камни, которые нашел в развалинах своего дворца. В отличие от людей, Энгус принял этот подарок как нечто само собой разумеющееся и учтиво меня поблагодарил.
Спал я хорошо и проспал довольно долго. Разбудил меня зазвонивший телефон. Трубку сняли только после третьего звонка, из чего я сделал вывод, что оказался не единственным соней в этом доме. Несколько мгновений спустя в мою дверь постучали.
– Это Лунносветная, – долетел из-за двери приглушенный голос Вишенки. – Я попросила ее подождать и сказала, что подойду через полчаса. Кажется, она была не против – она явно никогда прежде не бывала в Чайнатауне…
– Наверняка, – ответил я, спуская ноги с кровати и удивляясь тому, как сильно ноют икры и бедра. – Ее отец – приверженец древних традиций. Их врата скорее всего открываются в Китай.
– Вам ничего не нужно?
– Нет, спасибо. У меня все в порядке. Я принял душ, побрился и облачился в новую одежду. М-да, если я побуду в этом теле еще немного, придется учиться стирать… Рискованное путешествие в мою бутылку хоть и было во многих отношениях гнетущим, оставило после себя приподнятое настроение. Я понемногу привыкал к ограниченным возможностям своего человеческого тела, хотя и не собирался с этим смиряться. Ну что ж, теперь, по крайней мере, у меня есть деньги и моя оранжево-зеленая бутылка!
72 
