Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
35 
– Издеваетесь? Так вас и отдали мне под наблюдение!
– Ты не доверяешь Юлии. Это разумно, – согласился Давид, проходя к столу и с интересом изучая чернильный прибор. Пальцы мальчишки вскоре оказались густо измазаны в чернилах, а вслед за пальцами – и шорты. – Но другого способа нет. Если ты не помпилианец.
«Отстань от детей! – вмешался маэстро Карл. – Как стороннему наблюдателю определить, что куклу ведет невропаст? Никак. Даже телепат-сканер не отслеживает нашего влияния, настолько оно вписывается в естественные реакции. А тебе приспичило отследить влияние клейма…»
– Эх вы, арифмометры курносые… Давно здесь?
– Со вчерашнего дня.
– Что делаете?
– Что захотим. Нас только в город не отпускают. А по дому можем ходить везде.
– И по паркам.
– Да, и по паркам. Тут их два: один снаружи, другой внутри.
– Мы гуляем, играем, счисляем гематрицы… – Джессика старалась ничего не пропустить, – …смотрим визор, размышляем, читаем…
– Спим и кушаем, – подвел итог Давид. – Джи, не надо рассказывать, что мы кушаем! Лючано это неинтересно.
Тарталья рассмеялся, подмигнув обиженной Джессике.
– Ну а я теперь семилибертус. В смысле…
– Я знаю, что такое семилибертус, – отыгралась вредная девчонка. – В дядиной книжке читала. Раздел VII, «Особенности расовых отклонений». Глава 12, «О компенсации», с диаграммами и фактурой пси-слоев. Вот!
– Наговорились?
Юлия возникла в кабинете бесшумно, как призрак, материализовавшийся из ионной подсветки коридора.
– Извините, крошки. У дяди с тетей намечается взрослый разговор. Вы еще увидитесь позже.
Близнецы кивнули и вышли за дверь, не попрощавшись.
IV
– Зачем вы выкупили близнецов? Чтобы продемонстрировать их мне?
Юлия ответила не сразу. Сперва прошлась по кабинету, подхватив с подноса калебас с горячим теллисом, расписанный черно-белыми узорами – круги, спирали, зигзаги, точки. От узоров рябило в глазах. Прикусила соломинку, сделала глоток-другой. Остановилась возле Тартальи, вернувшегося в кресло.
Брюнетка слегка покачивала бедрами, словно пританцовывая на месте. Лючано сделалось неловко. Ему всегда бывало неловко, когда он сидел перед стоящей женщиной. А тут еще красотка-рабовладелица на грани стриптиза…
«И ведь все понимает! – хмыкнул Добряк Гишер. – Понимает, и пользуется…»
– Неправильный вопрос, – то ли Юлия подслушивала, то ли нарочно воспользовалась любимым ответом близнецов. – Я могла бы ответить, что не хочу превращения детей в роботов. Это была бы правда. Но не вся. И вы потом хоть голову сломайте: в чем я соврала?! Я могу сказать, что дети мне нужны, как и вы, не в качестве рабов. Третий вариант: я позволила вам встретиться с детьми, желая завоевать ваше доверие и склонить к сотрудничеству. Где правда? Где ложь? Вместо всего этого я скажу вам…
Она взмахнула калебасом. Лючано внутренне сжался: казалось, Юлия решила выплеснуть кипяток в лицо собеседнику.
– Не ваше дело, Борготта! Я ясно выразилась?
– Яснее некуда. Извините за бестактность.
Он не обиделся: помпилианка в своем праве. А он сунул нос в чужие дела, которые его не касаются. Увы, именно в такие дела больше всего и хочется сунуть нос! Даже рискуя больно прищемить нюхалку.
«Осторожней, дружок! Помни: тебе о близнецах ничего не известно. Ни-че-го! Дядя Лючано симпатизирует милым ребятишкам, и концы в воду…»
«А если она все знает?! Если именно поэтому выкупила их?»
«Тем более молчи!»
– Вот что мне в вас нравится – так это умение смущаться…
Улыбнувшись, Юлия щелчком пальцев подозвала мобильное кресло и грациозно присела напротив Тартальи. Близко, очень близко; считай, вплотную. Их колени соприкоснулись, аромат духов окутал обоих единым облаком. Умение помпилианки вести собеседования с будущими сотрудниками было выше всяческих похвал.
– А также мастерство признавать ошибки и приносить извинения. Редкий талант для мужчины. Уверена, мы сработаемся. Итак, у вас есть ко мне вопросы?
– А у вас – ответы? Не ваше, мол, дело?
– Вы спрашивайте. А я подумаю.
– Проблему моего рабства, как я понимаю, оставим на закуску?
Юлия кивнула, посасывая соломинку.
– Тогда для начала хотелось бы знать, чем я буду заниматься, работая на вас. Или это чрезвычайная наглость с моей стороны?
– Ну почему же? Вы имеете полное право знать свои обязанности. Отвечаю: вам предстоит делать то, за что вы угодили в рабство к Гаю. Делать регулярно, с полной отдачей и за хорошие деньги.
35 
