20 
– Хорошо выглядишь. Загорел.
– Люблю похвалу. Даже если это и вранье.
– Ты пьешь алкоголь?
– Ну, раз уж ты об этом напомнил…
Мы взяли еще по бокалу, встали у окна (там было не так шумно), я спросил, как жизнь, и Кирилл рассказал, как жизнь. Московский журнал, для которого он теперь пишет, несмотря на общемировой финансовый кризис, продолжал неплохо платить. Начислялись не только гонорары, но и возмещение за накладные расходы. Кириллу оплатили поездку в Ростов (брал интервью у группы «Каста»), а как только станет совсем холодно, он со своей новой девушкой собирается съездить к морю. Других новостей нет, а как живу я?
Я поискал глазами, куда бы поставить бокал.
– Не знаю. Пока еще не понял.
– Надолго домой?
– Пока не знаю. После той жизни, которую я вел последние годы, думаю, мне потребуется некоторый курс реабилитации.
– Чтобы опять вспомнить, как жить впроголодь и делать деньги из ничего?
– А чем плохие умения?
– Что-то подсказывает мне, что скоро ты захочешь переехать в Москву.
– С какой стати?
– Нет? Не поедешь? Тогда на какие деньги ты будешь жить? А в Москве ты бы стал другим человеком.
– Честно говоря, я бы предпочел остаться тем же самым человеком. Ну может быть, только немного поменять форму носа.
– Все равно уедешь.
– Слушай, я только приехал. Какая Москва? Жена еще даже не успела выучить, как меня зовут.
– Жена – это хорошо. А в этом городе работы ты все равно не найдешь.
– По крайней мере попытаюсь.
– Ну-ну. Если передумаешь, я еду только в понедельник.
– Не передумаю.
Прозаики орали все громче. Возможно, у них эта стадия вечеринки подразумевала драку. Большинство деятелей были, ясное дело, евреями. Из тех евреев, которые ведут себя противнее любого русского. Дедушки писателей приезжали в столицы из своих нищих местечек, брались за любые халтуры, терпели любую дискриминацию, помогали землякам и упорно лезли наверх. Так они покорили Нью-Йорк, а чуть позже и Москву. Дедушкам приходилось несладко, зато их внуки теперь отлично себя чувствовали.
Я поставил допитый бокал на подоконник и внимательно оглядел присутствующих. Похоже, среди них не было ни единого узбека. Хотя можно было не сомневаться: скоро они появятся.
Потом Кирилл спросил:
– Что ты теперь слушаешь? Опять своего Ассаи?
– Да.
– Не надоело?
– Нет.
– Ты ведь, наверное, и в Африке не снимал эти наушники, да?
– А зачем? Я люблю петербургский хип-хоп.
– Ты вроде раньше любил джаз.
– Это в общем-то одно и то же.
Справа от нас, всеми забытый, стоял Уэлш. Отечественные литераторы не замечали его принципиально. Видеть в британце коллегу им и в голову не приходило. Поскольку он ни разу в жизни не был замечен в подвальной галерее «Борей», то и нормальным литератором считаться не мог. Уэлш пальцами тер дурацкую татуировку у себя на левом предплечье. Я подумал, что, может быть, чтобы хоть как-то утешить писателя, стоит подойти и взять у него автограф?
Курить в зале не разрешалось, но поскольку деятели культуры все равно курили, то и я потянулся за сигаретами. Что делают альпинисты, после того как покорят Эверест? Всего лишь спускаются вниз. Уэлш выглядел как человек, который только что спустился со своего личного Эвереста и теперь не понимает, чем здесь внизу дышат.
Готов заключить пари: за свою жизнь вы прочли полторы полки книжек, в которых рассказывается о юном бунтаре, который, стиснув зубы, карабкается наверх. Как заклинание он повторяет: я опубликую свой великий роман… выпущу великий диск… сыграю великую роль… я все равно согну мир в бараний рог. Об этом говорят «Мартин Иден» и «Это я, Эдичка»: мир суров и победить в нем непросто, да только парень сделан из стали и все равно своего добьется. На эту тему написаны тысячи романов, хотя если честно, то писать надо не об этом, а о том, что происходит со стальным главным героем на следующее утро после того, как свой успех он все-таки получит. Потому что на вершине ничего нет. Но об этом говорить никому не хочется.
С этим «ничего нет» ты можешь делать что захочешь. Отныне оно принадлежит тебе – заслужил. Можешь объявить, что это и есть самое ценное на свете. Так делают многие. Включите ТВ – экран не вмещает тех, кто утверждает, будто заслуженная ими пустая бутылка на самом деле полна.
А можешь как я: плюнуть на все на свете и на несколько лет просто исчезнуть. Тем более что сделать это сегодня проще простого. Вытаскиваешь из телефона SIM-карту, вставляешь новую и можешь быть уверен: старые друзья больше никогда тебе не позвонят. Заведи себе нового мобильного оператора, и у тебя начнется новая жизнь.
20 
