30 
Тут к ним присоединились ее родители, и Вильям проводил их к своему автомобилю. Он сам отвез их в лондонский Тауэр, всю дорогу развлекая разговорами и показывая достопримечательности. Виктория настояла, чтобы Сара села на переднее сиденье, а они с Эдвардом сзади. Вильям время от времени бросал взгляд в сторону Сары, словно желая убедиться, что она все еще там, и восхититься ею. Когда они подъехали к Тауэру, он вручил одному из стражников карточку, и их немедленно пропустили, несмотря на то что они приехали не в часы посещения. Появился другой стражник и провел их по маленькой винтовой лестнице в сокровищницу.
— Вы знаете, они просто замечательны. Здесь собраны совершенно исключительные вещи, некоторые из них невероятно редки и им очень много лет. С ними связаны истории, которые иногда интереснее самих сокровищ. Мне всегда они нравились. — Когда Вильям был мальчиком, его очаровывали драгоценности матери, то, как они были сделаны, истории, связанные с ними, места, откуда они происходили.
Как только они вошли в сокровищницу, Сара поняла причину его восторженного отношения к коллекции. Здесь были короны, которые носили монархи последние шесть столетий, скипетры и шпаги, различные предметы, которые можно увидеть только во время коронации. От скипетра с крестом, украшенным бриллиантом в триста пятьдесят карат, просто перехватывало дыхание. Этот бриллиант, крупнейший из звезд Африки, был подарен Эдуарду VII Южной Африкой. Вильям настоял на том, чтобы Сара примерила несколько тиар и по крайней мере четыре короны и среди них корону королевы Виктории и королевы Марии. Сару поразило, какими они были тяжелыми, и она удивилась, как кто-то мог носить их.
— Король Георг надевал эту во время коронации. — Он указал на одну из корон, и она почувствовала себя участницей той церемонии и снова вспомнила о его титуле. Но, беседуя с ним, Сара забывала о его знатном происхождении. — Должен признаться, что вся эта история с Дэвидом наделала много шума. — Сначала Сара не поняла, кого он имеет в виду, но потом вспомнила, что христианское имя герцога Виндзорского было Дэвид. — Все это ужасно грустно. Говорят, теперь он на вершине блаженства, и, возможно, так оно и есть, но я видел его в Париже несколько месяцев назад и не сказал бы, что он выглядел счастливым: она непростая женщина, у нее за спиной — целая история. — Он, конечно, имел в виду Уоллес Симпсон, герцогиню Виндзорскую.
— Это так эгоистично с ее стороны, — тихо проговорила Сара. — И так несправедливо по отношению к нему. И на самом деле очень грустно. — Она говорила совершенно искренне, чувствуя в последнее время, что ужасные узы связывают ее с этой женщиной, но клеймо развода для Сары было куда тяжелее, чем для Уоллес.
— Она неплохой человек. Но хитра. Я всегда считал, что она знала, что делала. Мой кузен… герцог, — сказал он, словно поясняя, — подарил ей драгоценностей более чем на миллион долларов еще до того, как они поженились. Он подарил ей изумруд Великий Могол в качестве обручального кольца. Сам Джекоб Картье разыскивал для него этот камень в Багдаде, и он его нашел, и его вставили для него в оправу, вернее, для Уоллес. Это самый прекрасный камень, какой я когда-либо видел, изумруды мне всегда нравились больше остальных камней. — Было чудесно слушать его рассказы о драгоценностях, которые они рассматривали. Он поведал им удивительные истории о драгоценностях, сделанных для Александра Великого, об ожерелье, подаренном Жозефине Наполеоном, и о тиаре, заказанной для королевы Виктории. Там была также замечательная тиара, украшенная бриллиантами и бирюзой, которую королева Виктория носила совсем юной девушкой и которую он заставил Сару примерить, и на ее темных волосах она выглядела прелестно. — У вас должна быть такая, — тихо произнес он.
— Я буду носить ее на своей ферме, — улыбнулась она в ответ, а он поморщился.
— Вы непочтительны. Здесь, в тиаре королевы Виктории, которую она носила юной девушкой, о чем вы говорите? О каком-то фермерском доме. Ужасная девочка. — Но было ясно, что он думает совсем иначе.
Они пробыли в Тауэре до вечера, и это был настоящий урок истории, они узнали о причудах, привычках, недостатках монархов Англии. Обо всем этом они не узнали бы без него, и старшие Томпсоны рассыпались в благодарностях, когда вернулись к его автомобилю.
— Изумительно, не так ли? Я всегда любил бывать здесь. Первый раз меня привел в сокровищницу мой отец. Он любил покупать красивые драгоценности для моей матери. Боюсь, она больше не носит их, хотя по-прежнему изумительно выглядит в них, но заявляет, что чувствует себя при этом глупо. Она стала очень болезненной и редко выезжает.
30 
