48 
Вильям улыбнулся ей с нескрываемой гордостью, когда они остались одни в комнате, из которой только что вышел король. Он был так горд ею и так счастлив и чувствовал облегчение, что они получили благословение короля на брак, несмотря на то что Вильям отказался от права престолонаследия.
— Ты будешь прекрасной герцогиней, — тихо сказал он ей, а потом почти шепотом добавил: — На самом деле ты была бы и чертовски прекрасной королевой! — Тут они оба рассмеялись, и в это время появился камергер, чтобы проводить их. Сару поразило, что она была так взволнована. Такое случалось с ней не каждый день. Позднее она попыталась объяснить это в письме к Джейн, просто чтобы не забыть. И даже для нее самой это звучало нелепо и невероятно фальшиво: «…и тогда король Георг поцеловал мне руку, он выглядел немного взволнованно и сказал…» В это было просто невозможно поверить.
Они договорились снова поехать в Вайтфилд, чтобы ее родители могли познакомиться с матерью Вильяма.
— Вы знаете, я уже не ожидала, что у меня будут дети, после определенного момента в своей жизни… и тут родился Вильям, это был дар Господний. Он никогда, ни на мгновение не принес мне разочарования. Он оставался благословением всю мою жизнь. Теперь он нашел Сару, и я получила двойное благословение. — Эдварду было так приятно слышать это, что на глазах его навернулись слезы, и к концу вечера они все чувствовали себя старыми друзьями. Он пытался убедить ее приехать в Нью-Йорк со своим сыном, но герцогиня Вайтфилд настаивала, что она слишком стара и слаба и долгое путешествие будет для нее утомительно. — Я даже в Лондоне не была четыре года. К тому же мне не хотелось бы обременять вас, когда вы будете так заняты. Я подожду, когда они вернутся в Лондон. А тем временем позабочусь о некоторых изменениях в доме Вильяма. Боюсь, что мой сын не имеет представления о том, что им необходимо и что должно сделать Сару счастливой и дать ей уют. Я хочу внести кое-какие изменения в его простом маленьком доме, чтобы ей было там уютнее. Мне кажется, им нужен теннисный корт, не так ли? Я слышала, что буквально все увлечены этим, а бедный Вильям так старомоден.
Когда они вернулись вечером в отель, Эдвард не переставал изумляться, как повезло их дочери полюбить такого человека, который души в ней не чаял, и даже свекровь так заботилась об их счастье и уюте.
— Слава Богу, — сказал он вечером своей жене, когда они переодевались.
— Она удачливая девочка, — согласилась Виктория, но считала, что ей самой тоже повезло, и нежно поцеловала мужа, вспоминая свою свадьбу, и свой медовый месяц, и то, как счастливы они были тогда. Она радовалась, что Саре тоже выпало узнать это счастье. Ей пришлось пережить такое ужасное время с Фредди, бедное дитя вовсе не заслужило этого. Но судьба посылает ей теперь гораздо больше. Вильям был больше чем жизнь, он был благословением всей жизни.
В последний день перед отъездом Сара просто разрывалась на части, ей нужно было сделать тысячу дел, а Вильям хотел, чтобы она как следует осмотрела его дом в Лондоне. Он купил его, когда ему было восемнадцать лет, и прекрасно подходил для холостяцкой жизни, но Вильям сомневался, что Саре будет удобно в нем. Он хотел узнать, не желает ли она, чтобы он присмотрел что-нибудь побольше, или они подождут до тех пор, пока вернутся из Франции, где собирались провести медовый месяц, после рождественских праздников.
— Дорогой, мне здесь нравится! — воскликнула Сара, когда осмотрела хорошо спланированные и исключительно аккуратные комнаты. Дом был небольшим, но не меньше, чем квартира, которую они занимали с Фредди. — Думаю, он превосходен, пока, во всяком случае.
Она не могла вообразить, что им понадобится больше комнат, пока у них не появится ребенок. Внизу располагались большая солнечная гостиная, полная прекрасных книг в старинных переплетах, которые Вильям привез из Вайтфилда несколько лет назад, уютная кухня, опрятная столовая, достаточно большая, чтобы можно было принять гостей, а наверху большая, очень красивая и явно мужская спальня. В доме было две ванные комнаты: одна, которой пользовался он, и другая внизу, для гостей. Саре они показались превосходными.
— Как насчет шкафа? — Он старался не забыть ничего, это было для него ново, но больше всего он хотел сделать Сару счастливой. — Я отдам тебе половину моего. Я могу перевезти большую часть одежды в Вайтфилд. — Он был удивительно уступчив для человека, который всегда жил один и никогда не был женат.
48 
