Последние отзывы

  47  

— Всему найдется время и место, — пробормотал, косясь на статую Кали, жрец.

— Ну да, ну да. А теперь скажи мне, почему не чищен цоколь святилища Ямы? Он весь в пыли.

— Его подметали только вчера, но с тех пор столько людей прошло перед ним… и вот результат.

Яма улыбнулся.

— А почему нет у его ног никаких приношений?

— Никто не преподносит Смерти цветы, — сказал жрец. — Приходят только посмотреть — и уходят назад. Мы, жрецы, живо ощущаем, как удачно расположены две эти статуи. Жуткую пару они составляют, не так ли? Смерть и мастерица разрушения?

— Команда что надо, — был ответ. — Но не имеешь ли ты в виду, что никто не совершает Яме жертвоприношений? Вообще никто?

— Если не считать нас, жрецов, когда нас подталкивает церковный календарь, да случайных горожан, когда кто-то из их любимых находится на смертном одре, а ему отказали в прямой инкарнации, — если не считать подобных случаев, нет, я никогда не видел совершаемого Яме жертвоприношения — совершаемого просто, искренне, по доброй воле или из приязни.

— Он должен чувствовать себя обиженным.

— Отнюдь, воин. Ибо разве все живое — само по себе — не есть жертва Смерти?

— В самом деле, правду говоришь ты. Какая ему надобность в доброй воле или приязни? К чему дары, ежели он берет, что захочет?

— Как и Кали, — согласился жрец. — И в казусе этих двух божеств часто нахожу я оправдание атеизму. К сожалению, слишком сильно проявляют себя они в этом мире, чтобы удалось всерьез отрицать их существование. Жаль.

Воин рассмеялся.

— Жрец, который верит наперекор желанию! Мне это по душе. Ты рассмешил меня до упаду. Вот, купи себе бочонок сомы — на нужды жертвоприношений.

— Спасибо, воин. Я так и поступлю. Не присоединишься ли ты ко мне в маленьком возлиянии — за Храм — прямо сейчас?

— Клянусь Кали, да! — воскликнул тот. — Но только чуть-чуть.

Он отправился следом за жрецом в центральное здание и там по ступенькам в погреб, где тут же был вскрыт бочонок сомы, вынуты два кубка.

— За твое здоровье и долгую жизнь, — сказал Яма, поднимая один из них.

— За твоих жутких покровителей — Яму и Кали, — сказал жрец.

— Спасибо.

Они проглотили крепкий напиток, и жрец налил еще по одной.

— Чтобы ты не замерз по ночной прохладе.

— Отлично.

— Хорошо, что эти путешественники наконец разъезжаются, — промолвил жрец. — Их набожность обогащает Храм, но они так утомляют всю прислугу.

— За отбытие пилигримов!

— За отбытие пилигримов! И они опять выпили.

— Я думал, большинство из них приходит поглазеть на Будду, — сказал Яма.

— Так оно и есть, — ответил жрец, — но с другой стороны, они не хотят перечить и богам. И вот перед тем как посетить пурпурную рощу, они обычно совершают жертвоприношения или дарения в Храме.

— А что тебе известно о так называемом Татхагате и его учении?

Тот отвел взгляд в сторону.

— Я жрец богов и брамин, воин. Я не хочу говорить об этом.

— Значит, он достал и тебя?

— Хватит! Я же сказал тебе, что это не та тема, которую я буду обсуждать.

— Это не имеет значения — и вскоре будет иметь еще меньше. Благодарю тебя за сому. Добрый тебе вечер, жрец.

— Добрый вечер и тебе, воин. Пусть с улыбкой взирают боги на твой путь.

— И на твой тоже.

И поднявшись по ступенькам, покинул он Храм и продолжил свой путь через город — неспешным шагом.

Когда пришел он в пурпурную рощу, в небесах стояло уже три луны, за деревьями колебалось пламя маленьких костров, в небе над городом светился бледный цветок призрачного огня, влажный ветерок пошевеливал листву у него над головой.

Бесшумно вступил он в рощу.

Когда вышел он на освещенную поляну, оказалось, что лицом к нему сидели там ряд за рядом одинаковые фигуры. Каждый облачен был в желтую рясу с желтым капюшоном, скрывавшим лицо. Сотни их сидели там, и ни один не издал ни звука.

Он подошел к ближайшему.

— Я пришел повидать Татхагату, Будду, — сказал он.

Тот, казалось, его не услышал.

— Где он? Никакого ответа.

Он нагнулся и заглянул в полузакрытые глаза монаха. Он попытался было пронзить его взглядом, но похоже было, что монах спал, ибо ему не удалось даже встретиться с ним глазами. Тогда возвысил он голос, чтобы все в пурпурной роще могли его услышать.

— Я пришел повидать Татхагату, Будду, — сказал он. — Где он?

Казалось, что обращался он к полю камней.

  47