145 
— Что с вами, моя радость?
Отпихнув с дороги столик, Дьюкейн опустился возле Мэри на колени. Он тронул ее колено.
Мэри высморкалась, придерживая пресс-папье в складках юбки.
— Джон, вы сочтете, что я сошла с ума, но можете не беспокоиться. Я должна вам что-то сказать. Просто не могу уйти без этого. Я ведь по-настоящему не любила Вилли. То есть, я его очень любила и люблю, но это не то. Любовь — страшная вещь, ее ни с чем не спутаешь. Зря я заговорила об этом, у вас есть девушка и вы были всегда так добры ко мне, зачем я буду вас напрасно волновать — я собиралась ничего вам не говорить, честно, и если б вы сами не…
— Мэри, да о чем это вы?
— Я люблю вас, Джон, влюбилась, ничего не поделаешь! Сама не рада — знаю, что это выглядит неправдоподобно и вы, чего доброго, не поверите, но это факт, к сожалению. Обещаю отнестись к этому благоразумно, не докучать вам, не рассчитывать, что мы будем видеться, — впрочем, теперь у вас пропадет всякая охота видеть меня. О Боже…
Она спрятала лицо в носовой платок.
Дьюкейн встал. Он подошел к окну и постоял, глядя на замечательные герани и замечательные машины, на вечернее синее небо, где замечательные самолеты снижались на подлете к лондонскому аэропорту. Он постарался говорить нормальным голосом:
— Мэри, вы действительно идете с кем-то обедать?
— Нет. Это я так. Простите, Джон, ухожу.
— Я предлагаю вам остаться и обсудить ситуацию, — сказал Дьюкейн. — Еды в доме достаточно, а у меня и вина припасена бутылочка.
— Что тут обсуждать… От этого станет только хуже. Говорить не о чем. Просто я вас люблю. Этим все сказано.
— Этим сказана половина, — сказал Дьюкейн. — Может быть, за обедом я сообщу вам вторую половину.
Глава сороковая
— Это то самое и есть?
— Да.
— Все было правильно, ты уверен?
— Господи, еще бы!
— Так вот, мне не нравится.
— Девочкам первый раз всегда не нравится.
— Возможно, я лесбиянка.
— Глупости, Барби. Ну хоть немножко-то понравилось?
— Если только самое начало.
— Ах, Барб, ты — чудо, я тебя боготворю!
— Мне что-то упирается в спину.
— Надеюсь, ты лежишь не на моих очках.
— Паршивые очки!.. Нет, это просто ветка.
— На тебе отпечатались повсюду листики плюща. Так красиво!
— До чего же ты оказался тяжелый, Пирс!
— Я после и сам ощутил свою тяжесть. Навалился на тебя каменной глыбой, и доволен.
— Ты уверен, что у меня не будет ребенка?
— Уверен.
— Думаешь, мне это постепенно будет больше нравиться — так же, как нравится тебе?
— Больше нравиться — будет. Так же, как мне, Барби, — никогда. Я был в раю.
— Ну спасибо, хоть кто-то доволен.
— Барб, моя золотая…
— Ладно, ладно. Ты считаешь, мы плохо поступили?
— Нет. Раз мы любим. Мы ведь любим друг друга, да, Барби?
— Да. Но бывает, что это все равно нехорошо.
— Бывает. Только у меня нет такого чувства. Есть чувство, будто весь мир на нашей стороне.
— И у меня такое же.
— Ты не жалеешь, не возненавидишь меня после этого?
— Нет. Это должно было со мной случиться, и я рада, что случилось вот так.
— Я столько мучился от любви к тебе…
— Я не могла бы это сделать ни с кем другим. Потому что мы знакомы так близко, ты мне прямо как брат.
— Барби!
— Ну, ты понял, что я хочу сказать. Пирс, миленький, я теперь смотрю на твое тело совсем другими глазами, оно такое чудесное!
— А для меня вообще загадка, что девушки находят в нас хорошего. Мужчины по сравнению с вами сработаны так грубо, непристойно, топорно!.. Ты, между прочим, не озябла?
— Нет, ничуть. Какая жаркая ночь! Луна какая огромная…
— Она так близко, — кажется, рукой достанешь.
— Слышишь сову? Прелесть, правда? Пирс…
— Что?
— Мы, по-твоему, когда-нибудь будем спать с кем-то еще?
— Нет, а вообще, Барб, понимаешь, мы совсем молодые, так что…
— Ты уже думаешь о других, ничего себе!
— Ой, Барби, только не отодвигайся, прошу тебя, не отнимай руку! Я люблю тебя, девочка, ты же знаешь, что я тебя люблю!
— Возможно. Вел ты себя по отношению ко мне достаточно противно.
— Больше не буду, обещаю. Ты тоже вела себя противно.
— Я знаю. Давай, Пирс, будем действительно любить друг друга. В хорошем смысле.
— Давай. Это будет нетрудно.
— Это будет как раз нелегко. Можно бы, пожалуй, пожениться, когда ты сдашь последние экзамены.
145 
