Последние отзывы

  248  

— Глопи? Не может быть.

— Почему не может?

— Глопи, вы переменились. К лучшему.

— Не могу сказать то же самое о вас.

— Глопи, я одинок. Потерян и одинок.

— Я помогу вам. Посидите здесь.

Ланарк сел за столик. Глопи отошел к ближайшему бару и вернулся с высоким стаканом.

— Вот. «Радуга», — сказал он.

Отпив, Ланарк отозвался:

— Я думал, Глопи, вы работаете лифтом.

— Не годится надолго застревать на одном месте. Чего вы хотите? Секса, так?

— Нет-нет, не совсем, чего-нибудь спокойней и обычней.

Глопи насупился и забарабанил пальцами по столешнице.

— Нужно сформулировать яснее. Подумайте. Мужчина или женщина? Возраст? Позиция?

— Мне хотелось бы женщину давно знакомую, которой я нравился прежде и нравлюсь теперь. Чтобы она приняла меня в свои объятия запросто, мимоходом, словно ей это ничего не стоит. Вначале я покажусь ей холодным и бесчувственным, ведь я так долго жил один, но пусть ее это не отпугнет. Мы спокойно проспим бок о бок всю ночь, потом я перестану ее бояться, к утру приду в боевое состояние и разбужу ее, она меня приласкает, и мы займемся любовью без нервов и суеты. Целый день мы проведем в постели: еда, чтение, блаженные объятия, когда вздумается — любовь, и не будем друг другу докучать.

— Понятно. Требуется типаж матери.

— Нет! — взревел Ланарк. — Не нужен мне типаж матери, типаж сестры, типаж женщины, я хочу женщину, привлекательную женщину, которая любит меня больше всех на свете, но при этом не допекает!

— Вероятно, я смогу вас с такой свести. Так что хватит кричать. Я принесу вам еще коктейль, и мы посетим ваши комнаты в Олимпии. Привлекательные девушки на любой вкус — в Олимпии.

— Мои комнаты? Олимпия?

— Олимпия — это делегатская деревня. Разве вам не говорили?

— Вы сводник, Глопи? — Ланарк принялся за второй коктейль.

— Да. Один из лучших в нашем деле. В такие времена, как это, наши услуги идут нарасхват.

— Какие такие времена, Глопи?

— Вы что, не читаете глянцевых журналов? Не смотрите ток-шоу? Мы живем в эпоху крушения общественных ценностей. В век отчуждения, когда все разобщены. Старые мораль и нормы поведения отмирают, новые еще не пришли им на смену. В результате мужчины и женщины не могут поговорить о том, чего друг от друга хотят. В традиционном обществе, использующем язык цветов, как на Таити, девушка, к примеру, носит за ухом розовый гибискус, что означает: у меня есть хороший поклонник, но я не прочь заиметь и второго. И юношам все становится понятно, так? У европейской аристократии был другой, усложненный сексуальный язык: веера, табакерки, монокли. А в наши дни такого языка нет, и многие доходят до того, что публикуют объявления в газетах. Видели, конечно! «Бухгалтер, сорок три года, обеспеченный, но лысеющий, хобби — астрономия, хочет познакомиться, чтобы завязать длительные отношения, с одноногой девушкой, привлекательной, не обязательно умной, согласной его шлепать». Это никуда не годится. Чересчур много места остается для случайностей. Обществу нужен я, разумный и достойный доверия посредник, с обширными связями и доступом к хорошему компьютеру группы «Тунк — Квидатив — Кортексин».

— Собствно гвря, Глоп, — робко начал Ланарк, — иной раз я бываю… бываю…

— Да?

— Бываю… в воображении… садистом.

— Да?

— Безобидным садистом. Т-только в воображении. И вот, что касается возможных извращенных шалостей, будет не лишним, если соответствующая дама, кроме прочих перечисленных требований, а они самые важные — заметьте, те другие, которые я перечислил, самые важные… так что же?

— Извращенные шалости.

— Хорошо. Я бы хотел, чтобы она не была в воображении мазхисткой, я ведь собираюсь ее в воображении не ублажать, а мучить.

— Да. Это бы все испортило.

— Так вот, мне требуется садистка, но слабее меня.

— Да, задача трудная, но проверну. Пошли.

Ведя за собой Ланарка, Глопи обрулил дюжину охранников из «Квантума — Кортексина», стоявших снаружи у входа в галерею, и открыл дверь рядом с лифтами. Они вышли на мощеную тропу между лужайкой и деревьями, увешанными китайскими фонариками. Ланарк заметил:

— Я думал, Глоп, мы находимся очень высоко.

— Только изнутри. Стадион, знаете ли, построен в бассейне старого порта. Там внизу река, нудила.

Они миновали пристань, где плавно покачивались прогулочные катера, и приблизились к ровному зеркалу воды, с фонарями вдоль дальнего берега. Ланарк остановился и театральным жестом указал на растянутое отражение фонарей на темной водной поверхности.

  248