254 
В толпе мужчин в черном появилась девушка в красной рубашке и джинсах, с недовольной гримасой на лице.
— Вот уж не ожидала увидеть здесь вас, Ланарк. Я хочу сказать, все уже кончилось. Даже еда.
Это была Либби. Ланарк пробормотал, что явился ради речей.
— Зачем? Это скука смертная, а у вас такой вид, словно вы неделю не умывались. Чего ради вам слушать речи?
Он ответил долгим взглядом. Либби вздохнула:
— Входите, но придется поторопиться.
Вслед за Либби Ланарк прошел в дверь. Шум здесь стоял такой, что хотелось заткнуть уши. Либби вела его по проходу между внутренней стеной палатки и рядом официантов, выносивших подносы с пустыми тарелками. Он скользил взглядом по спинам гостей, сидевших за круглым столом. Указав на пустой стул, Либби сказала:
— Это был ваш.
Ланарк тихохонько уселся. Ближайший сосед вылупился на него и со словами «Боже мой, привидение!» захихикал. Это был Один.
— Как же я рад вас видеть, — проговорил Повис, другой его сосед. — Что случилось? Мы ужасно из-за вас переволновались.
Круглое белое кольцо стола занимало большую часть палатки. Перед каждым стулом стояли бокал и табличка с именем и титулом гостя, надписью наружу. Внутри кольца сновали с бутылками Красные Девушки, наполняя бокалы. Ланарк рассказал о своих приключениях.
— Хорошо еще, что этим обошлось, — заметил Повис — Кое-кто нашептывал, будто вас то ли застрелила, то ли увела куда-то охрана. Мы-то, конечно, этому не поверили. Иначе бы стали жаловаться.
— Эти слухи сослужили ассамблее хорошую службу, — весело вставил Один. — Во время больших дебатов по энергетике трусливые горлопаны сидели как воды в рот набрав. Чертовы идиоты!
— Знаете, — вздохнул Повис, — не стану отрицать, я и сам порядком перепугался. Эти охранники — жуткие субъекты, и никто не знает, какие им даны указания. Да, в последние несколько дней все дела улаживались легко как никогда, так что ваша моча не пропала даром. Правда, загрязнять их реку было поступком опрометчивым. Они в ней души не чают.
Вдоль стола прошлась, наполняя бокалы, Сольвейг. В надежде, что она его не заметит, Ланарк уставился в скатерть. Раздался звук, похожий на мягкое покашливание гиганта, затем голос, прошедший через высококачественный усилитель, произнес:
— Леди и джентльмены, вам будет приятно услышать, что после трехдневного отсутствия к нам возвратился один из наиболее популярных делегатов. Остроумный, почтенный, не всегда блюдущий трезвость лорд провост Ланарк из Большого Унтанка занял наконец свое место.
У Ланарка отвалилась челюсть. В наступившей мертвой тишине, чудилось ему, нарастал мощный гул голосов. Его пронзало и давило множество взглядов: насмешливых, тяжелых, презрительных, любопытных — в этом он не сомневался.
— Налейте ему выпить! — раздался чей-то вопль.
Он всхлипнул и уронил голову на скатерть. Гул поднялся вновь, но на сей раз обмен репликами преобладал над смехом. Ланарк услышал шепот Одина: «Это было уже лишнее» и Повиса: «Не нужно им было сыпать соль на раны».
Снова кашлянув, голос произнес:
— Милорды, леди и джентльмены, прошу тишины. Слово предоставляется сэру Тревору Уимзу, рыцарю Золотой Улитки, члену Тайного совета Далриады, президенту Большого Прованского Бассейна и Конфедерации Внешнего Эрса.
Раздались аплодисменты, затем Ланарк услышал голос Уимза.
— Я нахожусь в странном положении. Слева от меня сидит двадцать девятый лорд Монбоддо. В свое время он занимался многообразной деятельностью: был музыкантом, целителем, специалистом по драконам, противником децимальных часов, enfant terrible [15] старого проекта экспансии, stupor mundi [16] института и дебатов в совете. Я знал его во всех этих ролях и каждый раз оказывался его оппонентом. Безрассудный, неистовый, буйный интеллектуал — вот как я отзывался о нем в те дни. Всем памятны печальные обстоятельства, сопровождавшие отставку его предшественника. Не стану говорить о том, что я подумал, услышав имя нового Монбоддо. Если бы я высказался слишком откровенно, наша превосходная охрана от «Квантума — Кортексина» была бы обязана, по распоряжению Особых властей (Консолидации), увести меня и запереть на очень долгое время в очень тесной камере. Собственно, я пришел в ужас. Когда мы, представители исполнительной власти Прована, вообразили себе, как будем устраивать Генеральную Ассамблею под председательством ужасного Озенфанта, нас охватило глубокое уныние. Но что же получилось? — После паузы Уимз продолжил с горячностью: — Леди и джентльмены, плавное течение нынешней ассамблеи, последовательность ее хода, проницательность высказанных идей не имеют себе равных! Причин этому немало, но уверен, что будущие историки припишут этот успех главным образом такту, терпимости и уму моего соседа слева. И пусть он не качает головой! Если он бунтарь, то побольше бы нам таких бунтарей. В самом деле, я проголосовал бы даже за революцию, если во главе ее встанет двадцать девятый лорд Монбоддо! Раздалось несколько громких смешков.
254 
