29 
– Как поживаете, миссис Клэмп? – поинтересовался я.
– Кто, я? Неплохо, неплохо, – сказала миссис Клэмп, вскинув голову, и слезла с табурета; сгребла в охапку следующую порцию бургеров и двинулась в обратный рейс к морозилке.
Я подумал, уж не грозит ли ей обморожение: на едва заметных усиках старушки, кажется, поблескивали кристаллики льда.
– Ну вы сегодня и нагрузились, миссис Клэмп. Так ведь и с велосипеда упасть недолго.
– Мне? Упасть? Скажете тоже!
И она снова вскинула голову и зашагала к раковине; подошла, приподнялась на цыпочки, пустила горячую воду, ополоснула руки, вытерла их о клетчатый передник и достала из корзины упаковку сыра.
– Может, чашечку чая?
– Мне? Нет! – сказала миссис Клэмп, вздернув голову уже в морозилке, и едва не задела макушкой ванночку для льда.
– Ну нет так нет.
Она опять ополоснула руки. А когда начала отделять салат-латук от шпината, я извинился и поднялся к себе в комнату.
Традиционный субботний ленч: рыба с картошкой с нашего огорода. Миссис Клэмп сидела на моем месте, напротив папы, и это тоже вошло в традицию. Я сидел сбоку, спиной к раковине, и выкладывал из рыбьих костей на тарелке весьма выразительный узор, а папа и миссис Клэмп обменивались самыми формальными, если не сказать ритуальными, любезностями. Из костей мертвой рыбы я составил человеческий скелет и полил его кетчупом, для пущей натуральности.
– Еще чаю, мистер Колдхейм? – предложила миссис Клэмп.
– Нет, миссис Клэмп, спасибо, – ответил папа.
– А тебе, Фрэнсис? – спросила миссис Клэмп у меня.
– Нет, спасибо, – ответил я.
Горошина вполне сгодится для позеленевшего черепа. Я приделал скелету череп. Папа и миссис Клэмп гудели о том о сем.
– Я слышала, приезжал констебль… – протянула миссис Клэмп и вежливо кашлянула.
– Неужели? – проговорил папа и закинул в рот столько рыбы с картошкой, что по меньшей мере на минуту был вынужден воздержаться от беседы.
Миссис Клэмп уставилась на свою пересоленную рыбу, покивала ей и отхлебнула чая. Я замурлыкал себе под нос, и папа метнул на меня гневный взгляд, продолжая работать челюстями; те ворочались, будто сцепившиеся борцы-тяжеловесы.
На этом тема была закрыта.
Субботний вечер в «Колдхейм-армз». Я по обыкновению стоял у дальней стенки прокуренного, переполненного народом зала – стоял, слегка расставив ноги и подпирая спиной оклеенную обоями колонну, в руке у меня был пластиковый стакан лагера, а на плечах сидел Джейми-карлик, который периодически ставил мне на макушку свою пинту темного, когда увлекался беседой.
– Чего поделывал, Фрэнки?
– Да так, по мелочи. Прикончил тут на днях несколько кроликов, да Эрик все достает своими сумасшедшими звонками. Больше, в общем-то, и ничего. А у тебя что слышно?
– Да все то же. А как это Эрик тебе звонит?
– Ты что, не знаешь? – повернул я к нему голову. Он нагнулся и заглянул мне в глаза. Кверх ногами у людей такие смешные лица. – Он сбежал.
– Сбежал?
– Тсс. Если никто ничего не знает, то и ладно. Да, он удрал. Пару раз уже звонил домой; говорит, скоро будет здесь. Диггс нам сразу сообщил – приезжал в тот же день, когда он сбежал.
– Ничего себе. Его ищут?
– Ангус говорит – да. А что, в новостях ничего не было? Я думал, может, ты чего слышал.
– Откуда… Нет, ну ни хрена себе! Думаешь, они оповестят народ в городе, если его не поймают?
– Не знаю. – Тут мне полагалось пожать плечами.
– А вдруг он так и не бросил собак поджигать? Черт, еще эти червяки… Помнишь, как он пытался скармливать их детишкам?.. Народ просто с ума сойдет.
По вибрации я понял, что он качает головой.
– Похоже, они хотят это дело замолчать. Наверно, все-таки надеются поймать его.
– Думаешь, поймают?
– А хрен его знает. Псих-то он псих, но не дурак. Иначе как бы он сбежал? Да и когда звонит, видно, что мозгов ему не занимать. Свихнутые, правда, качественно.
– Я смотрю, ты как-то не очень волнуешься.
– Надеюсь, он доберется. Неплохо бы его повидать. Да и вообще, хочется, чтоб он вернулся, потому что… Просто хочется. – Я отхлебнул пива.
– Черт. Лишь бы он больше ничего не натворил.
– Да уж. А ведь с него станется. Этого-то я и боюсь. Собак он, судя по всему, до сих пор терпеть не может. А вот детишкам вроде ничего не грозит, но все равно…
– А как он добирается? Он не сказал, на чем едет? Деньги у него есть?
– Сколько-то, наверно, есть, раз он звонит. Такто все больше подворовывает.
29 
