Последние отзывы

  48  

Хотя эти сведения чем-то дополнили наши представления об окружении, в котором выросла Тина, образ одинокого ребенка мало что прибавлял к уже известному. По счастью, Элизабет смогла рассказать еще кое-что:

«В последнее время мисс Спиндлер задавала нам писать сочинения на темы пословиц или поговорок, вроде: „Семь раз отмерь — один раз отрежь“, „Не зная броду, не суйся в воду“. Как-то раз нам нужно было написать историю на тему „Ссора до добра не доводит“. Тина написала о двух молодых дамах, которые влюбились в одного и того же молодого человека. Они так ревновали и так сердились друг на друга, что решили устроить дуэль на пистолетах, чтобы решить, кому он будет принадлежать. Они стрелялись, и та, что предложила дуэль, попала другой в мизинец. Узнав, что произошло, молодой человек не женился ни на одной из них. Он сказал, что скорее умрет, чем возьмет в жены такую воинственную девушку. Когда Тина прочла мне вслух сочинение, я пришла в ужас и сказала, что мисс Спиндлер ужаснется еще больше, оттого что Тина выдумала такую страшную историю. Тина ответила: „Я не выдумала ее, честное слово, не выдумала. Это случилось на самом деле. Я знала обеих этих молодых дам“. Но сочинение она порвала и написала другое, о двух птенцах, которые так ссорились в своем гнездышке, что оба выпали из него и достались на обед проходившей мимо кошке. И мисс Спиндлер, прочтя сочинение, сказала…»

Но мне не хватило терпения выслушать, что же именно сказала мисс Спиндлер о поведении птиц, столь очевидно расходившемся со всеми известными орнитологическими законами. Я прервала девочку вопросом:

— Назвала ли Тина имя хоть одной из этих молодых дам?

— Нет, не назвала. Я спрашивала ее, но она ответила, что забыла, как их зовут.

Вот все, что смогла рассказать Элизабет. На обратном пути в «Серебряный лог», где мы собирались обсудить дальнейшие шаги, мистер Эллин неожиданно спросил:

— Вы не слышали эту историю раньше? Не была ли она случайно достоянием публики? Это помогло бы нам узнать, кто же такие эти юные воительницы.

Я не кривя душой ответила, что история мне известна не была; но не отважилась сказать мистеру Эллину, что та из дуэлянток, что бросила вызов и победила, несомненно походит на мою падчерицу Эмму, чьи многочисленные выходки далеко не всегда были известны не только мне, но и ее отцу. Мистер Эллин не произнес больше ни слова, но когда мы оказались в маленькой гостиной, попросил принести книжечки Тины, которые она имела привычку составлять в назидание своим куклам.

— В какой-нибудь из них может обнаружиться что-нибудь полезное, — предположил он.

Сдерживая нетерпение — я никак не могла понять, что могут дать эти бессмысленные поиски, которые лишь отнимают время, — я показала на шкаф, где они лежали.

— Я почти все их читала, Тина всегда показывала их мне, — и уверена, что ни в одной из них нет ничего относящегося к делу. «Соляные копи в Чешире», «Легенда о незабудке», «Принцесса в замке» и так далее — ее любимые темы. Но вы же сами читали две или три — что вы надеетесь извлечь из них?

— Посмотрим, — ответил мистер Эллин, беря из маленькой стопки верхнюю книжку.

Мне вспомнился прошлый декабрь, день, когда я навещала друзей и, сидя у окна, наблюдала за мистером Эллином, который шел в «Фуксию» на зов мисс Уилкокс. Оставаясь невидимой, я наблюдала, как неторопливо он идет, как стоит в задумчивости, прислонившись к дереву. Все это прекрасно, пока дело не касается жизненно важных вопросов, но меня «вмиг», как говаривала Энни, выводила из себя его манера листать книжечки с таким видом, будто по их страницам были рассыпаны драгоценности. Мне приходилось отводить глаза, чтобы сдержаться и не умолять его быстрее, как только можно быстрее идти спасать Тину, а не заниматься пустяками.

Но, как и следовало ожидать, он не тронулся с места, а продолжал свои методичные разыскания. Открыв взятую в руки книжечку, он не сразу стал ее читать, а прежде обратился ко мне с вопросом.

— Вы позволите мне прочесть кое-что вслух? — спросил он, держа пухлую записную книжку в винно-красном переплете.

Я узнала книжечку, с которой Тина не расставалась несколько дней до нашего отъезда к морю.

— Да, разумеется, — ответила я.

— Вы уверены? — спросил он в явном смущении. — Вам известно, о чем она здесь писала?

Я вспомнила, что Тина не показывала мне винно-красную записную книжку, а я, занятая сборами, не просила ее об этом.

  48