Последние отзывы

  106  

Мысль о праздновании дня рождения не принесла Мой никакой радости. В прошлом такая вечеринка становилась настоящим большим праздником, но сейчас, из-за трудной для понимания активности друзей, которые стремились к путешествиям, на вечеринку собирался лишь узкий семейный круг, включая, конечно, Беллами, Харви и Джоан. Раньше обычно приходили еще и Адвардены, Клайв и Эмиль, которые пока не вернулись в Лондон. В былые годы к своему дню рождения Мой изготавливала маски для родных и любимых друзей, исходя из индивидуальных стилей одежды или собственной фантазии. Ее прозвали госпожа Костюмерша. Считая эти творения предметами одноразового назначения, Мой с легкостью выбрасывала их. Только увлеченной историей Сефтон удалось сохранить многие шедевры сестры, и она ежегодно устраивала демонстрацию старых масок. Поначалу маски делались из папье-маше, однако в процессе изготовления такого материала Мой устраивала на кухне страшный беспорядок, а однажды даже устроила засор в ванной. Последнее время она предпочитала обходиться пластилином, картоном, жесткими лоскутками, обернутыми тканью проволочками и оригинальными пластичными материалами. Постепенно старые традиции стали забываться, секретности теперь почти не осталось, гости могли воспользоваться старыми масками или, того хуже, купить себе что-то в магазине.

«Мне больше не придется делать маски, — подумала Мой, — Что-то закончилось навсегда. Все равно к этому времени в будущем году я, вероятно, уже умру».

Когда Мой грустила, в ее мыслях неизменно возникал особый памятный образ. Она побывала в Венеции всего один раз, четыре года назад, когда Эмиль уговорил Луизу отпустить с ним девочек в небольшое путешествие по Италии. Чудесные впечатления Мой от этой поездки совершенно развеялись (к счастью, в последний день пребывания), когда она увидела, разглядела и наконец осознала содержание двух картин Витторе Карпаччо ^[53] с изображением деяний святого Георгия. На первой картине воинственный святой защищал плененную принцессу от красивого крылатого дракона с длинным хвостом. Девочкам вспомнилась старая шутка, заключавшаяся в том, что Алеф отводилась роль принцессы, принесенной в жертву страшному чудищу, но спасенной храбрым рыцарем, возможно, Персеем, или, в данном случае, святым Георгием. На первой картине дракон с распростертыми крыльями и закрученным хвостом взмывал ввысь, подняв передние лапы, а длиннющее копье святого пронзало пасть дракона и выходило с другой стороны головы. Мой вздрогнула перед этой картиной. Потом она разглядела и вторую картину. На ней тот же святой с поднятым мечом стоял перед восхищенной толпой, а рядом с ним на цепи сидела какая-то мелкая тварь, типа домашнего животного. Мой не сразу узнала в этом маленьком униженном создании того самого красавца дракона, еще живого, но с обрезанными и сложенными крылышками и окровавленной пастью, из которой по-прежнему торчал конец копья. Его съежившееся тельце неловко корчилось на земле, скорбная мордочка выражала смертельную муку, а торжествующий святой поднял меч, чтобы добить его. Эта картина наполнила Мой таким ужасом и горем, что на глазах у нее выступили слезы. О, несчастный дракончик! Неужели она жалела дракон, и ее не волновала судьба плененной принцессы? Ну разве нельзя было покончить с драконом быстро и милосердно, не выставляя на всеобщее обозрение его унижение и мучения? И вообще непонятно, зачем понадобилось его убивать! Разве святой Франциск ^[54] не заключил мирный договор с Волком из Губбио? Ведь дракон — невинное существо. Все звери невинны. А принцессам следует быть осторожными и не показывать свою красоту чудовищам. Усугубила ее горе одна причудливая мысль: Мой вдруг решила, что этот бедный, униженный и раненый «прирученный» дракончик похож на ее убежавшего и съеденного кошкой хомячка Колина. (Мой поняла, что Колин погиб, хотя притворилась, что верит в утешительную ложь, рассказанную ей родными.) Порой она еще чувствовала прикосновение маленьких лапок Колина к своей ладошке.

Глаза Мой вновь наполнились слезами, и тут она заметила на ковре какую-то крошечную букашку. Она опустилась на колени, чтобы рассмотреть ее. Миниатюрные размеры ползучей твари не позволили девочке понять, к какому виду паучков, жучков или неведомых насекомых она относится.

«Я должна убрать ее в безопасное место, — подумала Мой, — чтобы случайно не раздавить. Опять же Анакс может найти ее. Она такая крошечная, что даже я могу причинить ей вред. Надо быть очень аккуратной и заманить ее сначала на листик бумаги».

  106