очень нудно 
90 
Ее коварство глубоко потрясло Дамиана. Взглянув на барона Аддерли, он увидел, что тот сочувствует ему. Дамиана охватило отчаяние. Теперь для него не имело значения, какое решение вынесет суд. Даже если его будут пытать, он ничего не почувствует.
Кристина не помнила, как пережила тот день. Все было точно в тумане. Ее душа словно отделилась от тела и последовала за Дамианом в зал заседаний. Девушка не видела, что там происходило, но чувствовала все так остро, словно была с ним одним целым.
Когда мужчины вернулись поздно вечером, она ждала их в полумраке вестибюля, будто пленник, ожидающий приговора. Ее хрупкая фигурка походила на тень; лишь отблеск свечи, игравший в золотистых локонах, говорил о том, что это земная девушка.
Кристина не произнесла ни звука, но ее глаза были красноречивее слов. Джереми приблизился к девушке.
– Простите, Кристина, – тихо прошептал он, протянув ей руку, которую она не приняла. – У него нет ни единого шанса.
Но Кристина хотела испить горькую чашу до дна, как испил ее Дамиан. Поэтому глаза девушки остановились на адвокате.
Бен Томас понял, чего она хочет, но не решался нанести столь сокрушительный удар.
– Они сочли его виновным в измене, мисс Мактавиш. Дамиан лишен гражданских прав. Имущество перешло в казну государства. Суд постановил считать его шпионом и убийцей. Он приговорен к пыткам и четвертованию. Казнь состоится послезавтра.
Девушка выслушала приговор, и перед ее глазами тотчас появился образ Дамиана. Он стоял на эшафоте, а толпа издавала одобрительные вопли и улюлюкала.
Затем все померкло, и Кристина провалилась в небытие.
Джереми первым подскочил к ней и подхватил на руки. Тишину нарушил громкий голос барона, распорядившегося послать за врачом. Сам же Томас Аддерли с помощью экономки с трудом добрался до своей комнаты.
Кристина очнулась в своей спальне. Портьеры на окнах были плотно задернуты. Знакомое лицо врача, лечившего ее мать, склонилось над девушкой. Когда ресницы ее дрогнули и распахнулись, он удовлетворенно откинулся на спинку стула.
– Вы довели себя до удручающего состояния, – с мягким укором заметил врач, когда взгляд Кристины сосредоточился на нем.
Казалось, слова доносились до нее из другого мира, и она почти не слышала их.
Однако врача не слишком тревожило ее молчание.
– Сегодня вы чуть не потеряли ребенка. Если вы стремитесь к этому, продолжайте в том же духе. Сомневаюсь, что вы поправитесь, если будете так изводить себя. Но предупреждаю: ребенка вы потеряете точно.
Ребенок! Это слово попало точно в цель, проникнув в помутненное сознание. Ребенок! Как же она забыла об этом? Ведь Кристина мечтала о нем, тешила себя тайными надеждами, не желая ощутить боль разочарования. Надежды исчезли па какое-то время, пока она находилась в бреду. Но теперь врач подтвердил, что мечты чудесным образом осуществились. Кристина медленно провела рукой по плоскому животу.
Врач внимательно следил за девушкой.
– Миссис Дуглас рассказала мне о симптомах, я обследовал вас, и предположения подтвердились. Если миссис Дуглас не ошибается, вам следует ожидать появления первенца к январю.
Она станет матерью. Ребенок Дамиана; Дамиана! Все ее существо охватила невыразимая мука. Душевные раны по-прежнему кровоточили.
– Мисс Мактавиш, – продолжал врач. – Вы несете ответственность за этого ребенка. Если вы умрете, он погибнет вместе с вами. Неужели вы хотите этого?
Ребенок Дамиана! Нет, никогда! Ребенок должен жить, частичка Дамиана, его наследник, о котором он так мечтал! Она не могла оставить его сиротой. Дамиан считал ее сильной. И она будет такой. Ребенок нуждался в ней.
Кристина попыталась сесть и решительно посмотрела на доктора.
– Скажите, что я должна делать.
Лорна покачала головой, когда на следующее утро Кристина, несмотря на запреты, встала с постели. Но поскольку девушка согласилась съесть все, что рекомендовал врач, Лорна не сказала ни слова. Она даже помогла Кристине спуститься вниз, когда пришел лорд Джереми. Экономка наверняка разволновалась бы, если бы знала о намерениях своей подопечной.
Оставшись наедине с молодым лордом, Кристина плотно закрыла дверь.
– Кристина!
Джереми бросился к девушке и встревоженно вгляделся в нее. Темные тени под глазами не исчезли. Лицо исказила боль. Однако теперь Кристина уже не казалась такой эфемерной, как накануне. В ней явно затеплилась жизнь.
90 
