26 
– Слыхал, что вчера было? – спрашивает Винс.
– Вчера? – Гляжу на него, ожидая услышать что-нибудь о Берти.
– Парня одного застрелили. – Винс бросает на стол газету.
По-испански я не очень-то, но главное понимаю. Британский турист застрелен перед пабом «Герцог Йоркский» на Лансароте. По спине пробегает неприятный холодок, на ум сразу приходят те два типа, что сидели в баре. Подозрительная парочка, дальше некуда. Коротышка хотел, чтобы кто-то исчез. Паршиво сработали, раз не исчез: полиция нашла труп там же, на месте. Они вроде упоминали имя…
Эм по-прежнему увлечена Филипом К. Диком. Мозговитый был мужик, ничего не скажешь. «Бегущий по лезвию», «Особое мнение», «Звездные войны», всего и не упомню. Отличное чтиво – для тех, кто понимает. Жалко, что помер, и бабок за все это ему уже не видать. Жизнь несправедлива, но скажу я вам, уж кто заслужил погулять на белом свете подольше, так это он.
Родж целую вечность сидит на тройных восемнадцати, хотя сначала все шло к тому, что он пустит меня по ветру. Нервишки ни к черту – не до арифметики, ясное дело. Если Марси надеется что-то поиметь от этого фрукта, ждать ей до второго пришествия, особенно если старина Берти не остынет. На эту тему весь вечер ни слова – зловещее молчание.
Я выбил четырнадцать и закончил с блеском – двойной двадцаткой. Родж матерится – вот ведь придурок! – затем оборачивается к Эм и Синти.
– Пардон за мой французский, дамы.
Впечатления на них это, понятно, не производит.
– Тот бедняга, которого пристрелили, он вообще кто? – спрашиваю я Винса.
– Бизнесмен вроде, отдыхающий.
Бизнесмен… Сейчас каждый встречный-поперечный величает себя бизнесменом.
– А в каком бизнесе?
Родж идет к стойке и наливает себе изрядную порцию виски. Глядит на меня. Я киваю, толком не зная зачем. У меня в желудке плещется столько, что можно утопить крейсер «Белфаст».
– Там не написано, – пожимает плечами Вине.
Ясное дело, разве они скажут?
Ближе к ночи звонит Сеф, она уже на Лансароте. Говорю Синти, что у меня там дела, прошу присмотреть за Эм. Обе не слишком от этого в восторге, да и Родж тоже. Ничего, жизнь есть жизнь, пускай привыкают.
4. Сеф
Давно пора навестить Пита Уорта, моего старого приятеля, который держит «Герб Камбрии» на Лансароте. Ясным субботним утром сажусь за руль – надо успеть к парому, переправиться на соседний остров. Мы договорились встретиться с Сеф в небольшом уютном баре в старой гавани Пуэрто-дель-Кармен. Приятная увеселительная прогулка, никаких осложнений не предвидится.
Не тут-то было.
Проезжаю мимо станции техобслуживания, оглядываюсь – и очко у меня сжимается, как клешня букмекера. Бандюги, что вчера торчали у нас в пабе… стоят и разговаривают с Эмили и Синтией!
Торможу и пулей вылетаю из машины. Пока шагаю через двор, парочка успевает смыться. Меня они не заметили.
Синти удивленно таращит глаза.
– Ты разве не уехал?
– Да нет… время еще есть. – Я оглядываюсь. – Что им надо было, тем двоим?
– Познакомиться с ней хотели, – смеется Эм.
Синти смущенно отводит взгляд, только старину Микки на мякине не проведешь.
– Глупости, ничего подобного! – А сама прическу поправляет, сучка. – Про заведение расспрашивали, вот и все.
Дело пахнет керосином. Я имею в виду не трусики Синти, хотя и здесь, похоже, утечка имеется.
– Что значит, про заведение?
– Они тут вчера зашли к нам выпить… – начинает она, невинно округляя глаза.
– Да-да, я помню.
– …ну и говорят, мол, какой славный паб ваш «Герефордский бык», прямо как дома, и все такое. Спрашивали, давно ли он открылся… больше ничего. – А у самой вид что у нашкодившей кошки.
Цапаю подружку за пухлый локоток и отвожу подальше от Эм.
– Насчет хозяина выведывали, да? – спрашиваю шепотом, тыкая пальцем в себя.
– Да нет… – мнется Синти, – ну, разве только… англичанин ли, откуда приехал… Обычная болтовня.
Она выдергивает руку, потирает ее, морщась, и глядит на меня с опаской, будто я зверь какой.
Вопросы и ответы, вранье из лучших побуждений. Остынь-ка, Микки, сынок. Подумай, чтобы сделали при таком раскладе Роджер Мур, Кеннет Мур, Бобби Мур. Держи удар. Спокойствие и порядок.
– Прости, солнышко, я что-то сегодня на взводе.
Целую ее в щеку и, не отстраняясь, гляжу в глаза. Синти таращится, силясь что-то понять. Она вообще-то не дура; просто, как все бабы, не тем местом думает.
26 
