очень нудно 
80 
– Никто не сомневается, что у тебя талант, сосед. Это бесспорно. Ноты – злейший враг самому себе. И я сейчас говорю не только об отсутствии дисциплины.
Он отстраняется от меня и смотрит на Комортона. Ах ты, иуда! Может, ваши Стракан с Маклишем и считают, что старый жокей Стейн привел бы «Олд Ферм» к английской первой лиге, но всем известно, этот Человечище – настоящий шотландец, и сделан он совсем из другого материала, чем все это нынешнее самовлюбленное мздолюбивое жулье. А меня наказывают за то, что я не отрекся от идеалов, остался верен принципам!.. Смотрю я на Комортона, финансиста говенного; добрался-таки, крысеныш, до уровня старшего инспектора телефонной станции в Керколди, прогрыз себе путь наверх и теперь разглагольствует об экономической теории нашего, между прочим, Адама Смита, которую так извратили нацистский пиздобол Хайек и английская стерва Тэтчер; дай ему волю, он вообше уничтожил бы самую прекрасную в мире настольную игру…
– Речь идет о твоей упертой приверженности стилю игры, принятому в Файфе, – говорит эта предательская рожа. – Сейчас принято играть так, чтобы была какая-то интрига, играть с интересными проходами. Нуда, ты можешь легко разгромить любого из нас, но если говорить о настоящем мастерстве, то парень, способный сделать скрытый проход, рано или поздно реализует свое преимущество над тобой. Тут и обсуждать нечего.
Допиваю молча. Ну, суки, ни на секунду с вами здесь больше не останусь! И, как оказывается, правильно делаю, что выхожу из кабака. Я-то думал зайти к Крейви, посмотреть, может, его мать из больницы выписали, и вдруг наталкиваюсь на них обеих. Верхом на лошадях едут себе по тропинке. Лара Грант и Дженни Кахилл. Я даже присел за автобусной остановкой, чтобы дать им проехать мимо. Сейчас, думаю, проедут, а я выгляну, поглазею на их задницы, обтянутые штанишками для верховой езды. Но лошади бредут медленно, даже не рысью, что уж тут говорить о галопе. Вот если бы лошади неслись галопом, было бы видно, как у девчонок булочки подпрыгивают. Незаметно помял себе ширинку – даже не встал!
Крадусь за ними в тени высокой каменной стены и листвы над ней, сливаясь с пейзажем, прямо как эта здоровенная тварь из фильма «Хищник», ну, тот краборылый инопланетный растаман. Думается мне сейчас о том, что наркота поставила крест на моей спортивной карьере, и никогда мне не видать статьи о себе в местной газете, ни в жизнь не видать. А будет там лишь пара строк, Джейсон Кинг, мол, дисквалифицирован и просрал свой титул Дж. Моссмэну. Ага, аккурат рядышком с колонкой о верховой езде, где расписаны все конно-спортивные достижения Лары и Дженни.
Ну, ладно, пока можно и смухлевать, потеребить шкурку. Да и хрен с ним, с пиком сексуальности, на который возводят спортивные победы. Я, пожалуй, сразу перейду к делу и подою своего малыша прямо сейчас, а слава и известность подождут, если вы не против. Вот, так, бля…
Мне бы не помешало помыться да переодеться после хрен знает скольких дней пивного угара, наркоты, пиццы, китайской кухни… Но я стойко продолжаю сидеть на хвосте у цели. Все осложняется: местность не удобная для преследования, мы выходим из города, и я виден как на ладони, однако продолжаю тащиться за ними по грунтовке. Думаю, они возвращаются из школы верховой езды этой лесбиянки Ля Рю, едут домой к Дженни, на бывшую ферму, давно купленную Кахиллами. Новый бизнес – транспортные услуги – оказался прибыльным. Подзаработал Кахилл штрейкбрехерством на забастовке в восемьдесят четвертом, как говорят некоторые, а именно мой старикан. Прикинь, любой гондон с баблом для моего старикана по определению вор.
А малышка Дженни из них двоих позаносчивей будет; забавное подтверждение того, что всегда говорят о разбогатевших выскочках. Жду, когда они заведут лошадей в стойло. Вот тогда-то я и подсмотрю, может, они там друге другом обжимаются. Да ладно, мы знаем: все девчонки этого тайно хотят. Может, они и с лошадьми поиграют. С этими, с Алым Шутом и с Миднайтом.
Может, между ног к ним залезут, а? Во пиздец бы был!
Так вот, крадусь я вдоль стены сарая на цыпочках, а сам смотрю, нет ли света на кухне этого бандюгана Тома Кахилла, как вдруг распахивается дверь – передо мной стоят они и смотрят на меня. Застукали, мать их! Лара улыбается с издевочкой, а гордячка Дженни недовольно так спрашивает:
– Чего надо?
Сначала я не знаю, что и делать, потом начинаю выкручиваться:
80 
