очень нудно 
29 
— Но у нас-то ведь бифштексы и лук…
— Но не благодаря таким, как он, — бросил капрал, наливая варево в миску. — Злобениане получают фунт говядины и фунт муки в день, плюс еще сало или масло и полфунта бобов. А иногда и пинту патоки. А у нас лишь черствый конский хлеб и то, что нам удается стащить. Так что он будет есть поскребень.
— Ни свежих овощей, ни фруктов, — проговорил Шафти. — Довольно строгая диета, капрал.
— Да, что ж, когда начнутся бои, вы поймете, что запор — это не самое страшное, — ответил Скаллот. Он поднялся, отодвинул какие-то мешки и вытащил из-под них пыльную бутыль.
— Этого руперту тоже не достанется, — произнес он. — Вытащил из сумки последнего офицера, что останавливался тут, но с вами я поделюсь, потому как вы отличные ребятки. — Oн небрежно отбил горлышко бутылки о край камина. — Правда, это всего лишь херес, но и с него можно напиться.
— Спасибо, капрал, — Шафти взял бутылку и полил жарящееся мясо.
— Эй, ты же так всю выпивку растратишь! — вскрикнул Скаллот, хватаясь за нее.
— Нет, мясо от этого станет только лучше, — ответил Шафти, пытаясь удержать бутыль. — Так… сахар!
Половина жидкости выплеснулась в огонь, пока они перетягивали бутыль, но вовсе не из-за этого Полли почувствовала, как тонкий металлический прут рассек ее сознание. Она взглянула на других членов отряда, но, казалось, никто не…
Маледикт подмигнул ей и незаметно кивнул головой на другой конец комнаты. Полли пошла следом за вампиром.
Маледикт всегда находил что-нибудь, к чему можно прислониться. Он расслабился и, глядя на стропила, произнес:
— Я еще могу допустить, чтобы мужчина умел готовить. Но чтобы он говорил «сахар», когда ругается? Ты когда-нибудь слышал такое? Вряд ли. Могу поспорить.
Значит, это ты дал мне носки, подумала Полли. Ты знаешь, кто я, я просто уверена, но знаешь ли ты о Лофти? И, может, Шафти учили быть очень вежливым… но одного взгляда на всезнающую улыбку Маледикта было достаточно, чтобы она отказалась от высказывания подобного варианта. Кроме того, если смотреть на Шафти, зная, что это девчонка, убеждаешься, что так оно и есть. Ни один мужчина не говорит «Сахар!» Трое…
— И я почти уверен насчет Лофти, — добавил Маледикт.
— Что ты собираешься делать с… ними? — спросила она.
— Делать? Зачем мне что-то делать? — переспросил Маледикт. — Я вампир, который официально притворяется не быть таковым, так? Я буду последним, кто решит заявить, будто играть нужно с тем, что есть на руках. Так что, удачи… ему. Но потом ты отведи его в сторонку и поговори чуток. Знаешь… как парень с парнем.
Полли кивнула. Была ли в этом капля понимания?
— Лучше пойду, отнесу лейтенанту его поскребень, — произнесла она. — И… дьявол, я забыл про его стирку.
— А, не беспокойся, старик, — слегка улыбнулся Маледикт. — Учитывая, как все складывается, Игорь, должно быть, переодетая прачка.
Белье Полли все же выстирала сама. Она не была уверена, что ей удастся ускользнуть от Молли еще раз, да и стирать было не так уж и много. Она развесила вещи перед пылающим очагом.
Конина получилась на удивление вкусной, но гораздо больше поразила ее реакция Блуза на поскребень. Он сидел за своим столом в парадной форме — надевать особый костюм, чтобы поесть в одиночестве, это для Полли было в новинку — и смаковал каждый кусочек, и потом отправил ее за добавкой. Мясо было абсолютно белым, а на поверхности плавала пена. Отряд долго гадал, какую же жизнь вел офицер, чтобы поскребень пришлась ему по вкусу.
— Почти ничего не знаю о нем, — говорил Скаллот. — Он здесь всего пару недель. Слышал, будто привез с собой целый воз книг. По мне, так вылитый руперт. Они все стояли где-то за дверью, когда раздавали подбородки. Сержант, который был здесь, говорил, что он даже и не солдат вовсе, а просто какой-то идиот из штаба, что разбирается в числах.
— Великолепно, — отозвался Маледикт, варивший у огня свой кофе. Маленький приборчик журчал и шипел.
— Кажется, он совсем не видит без своих очков, — добавила Полли. — Но он очень, э, вежлив.
— Значит, не слишком долго в рупертах. Они обычно говорят «Эй там! Ты! Черт бы тебя побрал, пфа пфа пфа!» Хотя я знавал вашего сержанта, старика Джекрама. Он бывал везде, эт точно. Все знают старого Джекрама. Он тоже был в снегах Ибблстана.
— Сколько же людей он съел? — ко всеобщему веселью спросил Маледикт. Ужин удался, да и хереса осталось на стаканчик каждому.
29 
