8 
Тот был невысок и довольно тощ, что, в принципе, было нормально для страны, где редко можно было найти достаточно еды, чтобы растолстеть. Но он был одет в дорогой черный костюм, точно аристократ. Даже меч был. Потому-то сержант и выглядел обеспокоено: можно запросто нажить неприятности, неверно заговорив с нобом, у которого могли быть влиятельные друзья.
— Вы уверены, что пришли по нужному вам адресу, сэр? — спросил он.
— Да, сержант. Я хочу стать солдатом.
— Да, сэр, — сержант Джекрам неуклюже передвинулся. — Но я не уверен, что такой джентльмен, как вы…
— Вы собираетесь меня записывать или нет, сержант?
— Не слишком обычно для джентльмена становиться простым солдатом, — пробормотал он в ответ.
— Сержант, вы хотите знать, стоит ли кто-нибудь за мной? И назначена ли награда за мою голову? Так я скажу вам: нет.
— А как насчет толпы с вилами? — встрял капрал Страппи. — Он ведь чертов вампир, сержант! Любой это заметит! Он из Черных Лент! Вон у него и нашивка есть!
— И на ней написано «Ни Капли», — спокойно ответил юноша. — Ни единой капли человеческой крови, сержант. Уже больше двух лет. И все благодаря Лиге Воздержания. Конечно, если у вас есть возражения личного характера, вам придется предоставить их мне в письменной форме.
И это было довольно умно, подумала Полли. Одна его одежда стоит огромных денег. Большинство вампирских семейств принадлежат к самой верхушке общества. Никогда нельзя точно сказать, кто кого знал… даже не просто кого, а Кого. Эти «Кто» могли навлечь гораздо больше неприятностей, чем простые «кто». Сейчас сержант стоял как раз на распутье.
— Надо идти в ногу со временем, капрал, — наконец выбрал он. — И нам же ведь нужны люди.
— Да, но вдруг ему посреди ночи взбредет в голову высосать всю мою кровь?
— Тогда ему придется подождать, пока рядовой Игорь не разберется с твоими мозгами, — прикрикнул сержант. — Подпишитесь здесь, мистер.
Перо заскользило по бумаге. Через минуту-две вампир перевернул лист и продолжил писать. У них очень длинные имена.
— Но вы зовите меня просто Маледиктом, — произнес он, бросив перо в чернильницу.
— Благодарю, сэ… рядовой. Дай ему шиллинг, капрал. Хорошо, что он не серебряный, а? Ха-ха.
— Да, — коротко ответил Маледикт. — Конечно.
— Следующий! — выкрикнул сержант. Полли посмотрела на деревенского мальчишку, бриджи которого держались на одних подтяжках. Он подошел к столу и с недоумением уставился на перьевую ручку, будто впервые столкнулся с подобным чудом.
Она повернулась к бару. Хозяин таверны посматривал на нее, как и любой плохой хозяин. Как говорил ее отец, если ты держишь трактир, то ты либо любишь людей, либо просто сумасшедший. Как ни странно, но именно у последних пиво было куда лучше. Судя по запаху, царившему здесь, этот не был одним из них.
Девушка облокотилась на стойку бара.
— Пинту, пожалуйста, — заказала она и мрачно смотрела, как, нахмурившись, человек повернулся к большим бочкам. Она знала, что пиво будет кислым, что под краном стоит ведро, которое каждую ночь выливают обратно в бочку, не заткнув ее пробкой. И… да, подают его в кожаных кружках, которые, скорее всего, вообще никогда не моют.
Двое новобранцев уже пили свое пиво, громко выражая восхищение. Но ведь это Плён. Ты будешь пить все, что угодно, лишь бы забыть, что ты здесь.
— Отличное пиво, а? — высказался один.
— Лучшее, что я пробовал, — рыгнул второй.
Полли понюхала содержимое кружки. Запах был такой, что она вряд ли бы стала давать это свиньям. Сделав глоток, она передумала. Она бы отдала это свиньям. Те двое никогда не пробовали пива, подумала она. Прямо, как говорил отец: есть в стране парни, что идут в армию ради новой пары штанов. И они будут пить эту гадость, и притворяться, что им нравится, чтобы походить на взрослых. Эй, ребят, что-то мы перебрали вчера, а? А потом…
О боже… она ведь почти забыла. На что же похожа здесь мужская уборная? Дома она была достаточно жуткой. Каждое утро девушка выплескивала в нее по два огромных ведра воды, стараясь не дышать, а на полу рос какой-то странный зеленоватый мох. И ведь «Герцогиня» считалась хорошей таверной: прежде чем завалиться в постель, постояльцы снимали обувь.
Она прищурилась. Этот болван, что стоит перед ней, поигрывая бровью, подает им помои с каким-то уксусом, а ведь они идут на войну…
— Это пиво, — произнес Игорь справа от нее, — по вкушу похоже на лошадиную мочу.
8 
