Последние отзывы

  311  

Лепид послал Планку дружеское письмо, в котором фактически предлагал присоединиться к нему.

Хотя осторожный Планк и знал, что Антоний потерпел поражение под Мутиной, ему ничего не было известно ни о Вентидии, идущем к нему на помощь, ни об отказе Октавиана сотрудничать с Децимом Брутом. Проигнорировав дружеское предложение, он отошел на север и стал ждать.

Тем временем Антоний, достигнув Дертоны, пошел от нее по дороге Эмилия Скавра к берегу Тусканского моря и возле Генуи встретил Вентидия с тремя пиценскими легионами. Они обманули Децима Брута, заставив его искать их на Домициевой дороге в Дальнюю Галлию, а сами пошли вдоль берега. Хитрость сработала. Децим пересек Плаценцию и перевалил через Альпы, оказавшись намного севернее Антония и Вентидия.

А те пошли по прибрежной дороге и остановились в Форуме Юлия, одной из новых колоний Цезаря, куда тот поселял отслуживших свое ветеранов. Лепид, покинув реку Родан, прибыл на противоположный берег местной речушки и разбил временный лагерь. Находясь в непосредственном соседстве друг с другом, обе армии стали брататься — с некоторой помощью двух легатов Антония. Десятый легион Лепида был новонабранным из солдат, которых когда-то в Кампании Антоний подстрекал к мятежу. Они симпатизировали ему, и Антоний чувствовал себя в Форуме Юлия очень вольготно. Лепид смирился с неизбежным, и две армии слились в одну.

Приближалась вторая половина мая, и даже в Форуме Юлия появились слухи, что Гай Кассий начал отвоевывать себе Сирию. Интересно, но не очень-то важно. Перемещения Планка с огромной армией вверх по Родану были гораздо важнее.

Планк вел свои легионы к Антонию, в Форум Юлия, но когда разведчики сообщили, что Лепид уже там, он вдруг запаниковал и ушел на север — к Куларону, откуда послал письмо Дециму Бруту, все еще находившемуся на Домициевой дороге. Получив эту весточку, Децим кинулся к Планку и в начале июня пришел в Куларон.

Там они оба решили соединить свои армии и встать на сторону правящего сената, сената Цицерона. В конце концов, Дециму вернули пакет его прав, а Планка с законного губернаторства никто не снимал. И когда Планк услышал, что палата объявила врагом и Лепида, он не преминул поздравить себя с правильным выбором, очень довольный, что интуиция его не подвела.

Проблема заключалась в том, что Децим очень сильно переменился, потерял свою прежнюю молодцеватость и ту великолепную боеспособность, какой обладал в годы галльской войны. Он не хотел и слышать об уходе из Куларона. В армии много необстрелянных рекрутов, не стоит пока обострять конфронтацию. Четырнадцати легионов для драки с Антонием маловато!

Итак, все приняли политику выжидания, все сомневались в успехе, если дело дойдет до масштабных боев. Это не было идеологическим противостоянием, когда солдаты обеих сторон всем сердцем верят, что правда за ними, так что опасность внезапного нападения не грозила ни тем ни другим.

Однако в начале секстилия баланс сил изменился в пользу Антония. Изменил его Поллион. Он с двумя легионами прибыл из Дальней Испании, чтобы соединиться с Антонием и Лепидом. Поллион ухмылялся: почему бы и нет? Что ему делать в Дальней Испании, когда сенат Цицерона отдал Наше море на откуп Сексту Помпею — ужасная глупость!

— Воистину, — сказал он, грустно качая головой, — они идут от плохого к худшему. Любой, у кого есть хоть капля здравого смысла, понимает, что Рим теперь будет вынужден платить бешеные деньги за перевозку зерна. Для историка моего ранга это неинтересно. Нет, Антоний, я лучше буду писать о тебе. — Он восторженно огляделся по сторонам. — Ты хорошо выбираешь места для своих лагерей! Рыбалка, купание… Приморские Альпы намного лучше Кордубы!

Если Поллиону жизнь предоставляла возможность замечательно проводить время, то для бедного Планка это было не так. Во-первых, его изводило вечное нытье Децима Брута. Во-вторых, тот, пребывая в апатии, отказывался сноситься с сенатом, и ему приходилось писать в Рим самому, объясняя, почему он и Децим не пошли против Антония и Лепида, его собрата по несчастью, тоже inimicus. Он должен был сделать Октавиана своей главной мишенью, винить его за то, что он не остановил Вентидия, и проклинать за отказ отдать все войско.

Как только прибыл Поллион, оба inimici послали Планку приглашение присоединиться к ним. Предоставив Децима Брута его судьбе, Планк с облегчением принял приглашение и направился к Форуму Юлия, где так прекрасно жилось. Но, спускаясь по восточным склонам долины Родана, он не обратил внимания на то, что кругом неестественно сухо и что посевы на этой плодородной земле не пошли еще в колос.

  311