Последние отзывы

  81  

Хотя Марк Порций Катон никогда не командовал войском и вся знать Рима не считала его способным к этому из-за его упрямства, озлобленности и отсутствия здравомыслия, в этом походе Катон оказался идеальным командиром. Он успевал замечать все, справлялся с ошибками, которые даже Цезарь не смог бы предвидеть. На рассвете второго дня центурионы получили приказ проследить, чтобы сапоги у всех были туго зашнурованы на лодыжках. Солдаты шли не по мощеной дороге, а по земле, полной скрытых неровностей, впадин. Если человек, попавший в такую ловушку, растягивал или рвал связки, он становился обузой. К концу первой недели, еще не пройдя и половины пути к Филенору, Катон разработал систему, по которой каждая центурия отвечала за определенное количество ослов, коров и коз, как за свою собственность. Если они слишком много ели или пили, то не стоило рассчитывать призанять воды и еды у более экономных соседей.

С наступлением сумерек вся толпа останавливалась и пополняла запас воды из колодцев или родников. Каждый ложился спать на непромокаемый фетровый сагум — круглую накидку с отверстием для головы, защищающую от дождя и от снега. Весь хлеб и весь нут съели в первую же неделю, а лазерпиция не предвиделось до самого Филенора. Десять миль в день. К тому же по сносной местности. Но на этих милях они приобрели опыт. После Филенора ситуация обещала стать хуже.

Когда каким-то чудом они достигли Филенора за восемнадцать, а не за двадцать дней, Катон дал людям три дня отдыха в наскоро устроенном лагере близ длинного песчаного взморья. Они купались, ловили рыбу, платили драгоценный сестерций за секс какой-нибудь женщине из племени псиллов.

Все легионеры умели плавать, этому их обучали в тренировочных лагерях. Как знать, вдруг кто-нибудь вроде Цезаря прикажет им переплыть озеро или могучую реку? Обнаженные и беззаботные, люди веселились, объедались рыбой.

«Пусть резвятся», — думал Катон, тоже плавая с ними.

— Послушай! — воскликнул Секст, глядя на голого командира. — Я никогда не думал, что ты так хорошо сложен!

— Это потому, — ответил напрочь лишенный чувства юмора человек, — что ты не видел меня, когда я не носил туники под тогой в знак протеста против несоблюдения принципов mos maiorum. Ты был слишком мал.

Центурионам не надо было следить за животными и участвовать в других повседневных заботах центурий, но у них была другая обязанность — следить за людьми. Катон созвал их, чтобы предупредить об исключительно мясном рационе в дальнейшем походе и ознакомить с правилами употребления лазерпиция.

— Вам запрещается есть какие-либо растения. Псиллы говорят, что они несъедобны. Следите, чтобы солдаты не тащили их в рот. Каждому из вас дадут ложку и запас лазерпиция на центурию. Каждый вечер, после того как люди съедят очередную порцию говядины или козлятины, вы лично дадите каждому по пол-ложки этого снадобья. Вам вменяется в обязанности охранять женщин-псиллов и двести нестроевых, когда они будут собирать сильфий для обработки. Я понял, что растение надо сначала истолочь, вскипятить, охладить, после чего с отвара снимается верхний слой. Это и есть лазерпиций. И это значит, что нам понадобится топливо там, где нет деревьев. Собирайте по дороге все сухое и способное гореть. Тот, кто попытается изнасиловать женщину, будет лишен гражданства, подвергнут порке и обезглавлен. Я не шучу.

Центурионы подумали, что это все, но они ошиблись.

— Я не закончил! — крикнул Катон. — Любой позволивший козе съесть свою шляпу будет дальше идти с непокрытой головой, независимо от заслуг и от ранга. Это значит — солнечный удар и смерть! Пока у меня достаточно запасных шляп, чтобы выдать их тем, кого козы уже обхитрили, но запас этот невелик. Так что все должны быть внимательными: нет шляпы — нет жизни!

— Вот это до них дойдет, — сказал Секст, сопровождая Катона к дому Насамона. — Единственная трудность, Катон, заключается в том, что если коза захочет съесть шляпу, уследить за ней невозможно, как за проституткой, имеющей виды на богатого старого маразматика. А как ты защищаешь свою шляпу?

— Когда я ложусь спать, я подкладываю ее под себя. Наплевать, что тулья помнется. Каждое утро я снова ее выпрямляю и привязываю шляпу к голове лентой, которую дали мне женщины-плетельщицы.

— До Харакса мои люди будут помогать вам всем, чем смогут, — сказал Насамон, которому было жаль, что этот веселый цирк покидает его. Он деликатно кашлянул. — Э-э, могу я дать тебе небольшой совет, Марк Катон? Козы вам нужны, но вы не дойдете живыми до провинции Африка, если будете позволять им повсюду шнырять. Они съедят не только ваши шляпы, но и вашу одежду. Коза ест все! Поэтому на марше сбивайте их в одно стадо, а на ночь ставьте в специальный загон.

  81