Последние отзывы

  96  

— Вон из моего дома!

— Жена — моя собственность, — ответил Цепион. — Закон позволяет мне обращаться с ней так, как я сочту необходимым. Мне дозволено даже убить ее.

— Твоя жена — моя сестра, и я не позволю издеваться над представительницей моего рода, как не позволю обращаться таким подлым образом с последним безмозглым животным из своего хлева. Ступай вон из моего дома!

— Если я уйду, уйдет и она! — гаркнул Цепион.

— Она останется со мной. Убирайся, истязатель жены!

Но тут из-за их спин раздался пронзительный голосок, наполненный лютой ненавистью:

— Она это заслужила! Заслужила! — Маленькая Сервилия бросилась к отцу и заглянула ему в глаза. — Не бить ее надо, отец, а убить!

— Ступай в детскую, Сервилия, — устало произнес Друз.

Однако девочка цеплялась за отцовскую руку и бросала Друзу недетский вызов, расставив ноги и сверкая глазами.

— Она заслуживает, чтобы ее убили! — надрывалась девочка. — Я знаю, почему ей нравилось жить в Тускуле! Я знаю, чем она там занималась! Я знаю, почему мальчик родился рыженьким!

Цепион отпихнул ее руку, словно обжегшись. С его глаз начинала сползать пелена.

— То есть как, Сервилия? — Он немилосердно тряхнул дочь. — Продолжай, девочка, говори, что у тебя на уме!

— У нее был любовник — я знаю, что значит «любовник»! — выкрикнула девочка, скаля зубы. — У моей мамы был любовник. Рыжий! Они встречались каждое утро в доме, в его имении. Я знаю — я ходила за ней по пятам! Я видела, что они делали в постели. И знаю, как его зовут. Марк Порций Катон Салониан, потомок раба! Я знаю, я спрашивала тетю Сервилию. — Она воззрилась на отца, и ненависть сменилась на ее личике бесконечным обожанием. — Папочка, если ты не убьешь ее, то просто оставь ее здесь. Она тебе не пара. Она не заслуживает тебя! Кто она такая, в конце концов? Всего лишь плебейка, не то что мы с тобой, настоящие патриции! Если ты оставишь ее здесь, я буду ухаживать за тобой, обещаю!

Друз и Цепион превратились в каменные глыбы, зато Ливия Друза наконец-то ожила. Запахнув одежду и затянув пояс, она повернулась к дочери.

— Маленькая, все обстоит совсем не так, как тебе кажется, — ласково произнесла она и попыталась погладить дочь по щеке.

Однако рука ее была немилосердно отброшена. Сервилия прижалась к отцу:

— Я сама знаю, как все обстоит. Обойдусь без твоих поучений! Ты опозорила наше имя — имя моего отца! Ты заслуживаешь смерти! А этот мальчишка — не сын моему отцу.

— Маленький Квинт — сын твоего отца, — твердила Ливия Друза. — Он твой брат.

— Нет, он пошел в рыжего мужчину, он — потомок раба! — Маленькая Сервилия ухватилась за тунику Цепиона. — Папочка, пожалуйста, забери меня отсюда!

Вместо ответа Цепион оттолкнул ребенка, да так сильно, что девочка не удержалась на ногах.

— Каким же я был болваном! — негромко проговорил он. — Девчонка права, ты заслуживаешь смерти. Жаль, что я не орудовал ремнем чаще и сильнее.

Стиснув кулаки, он вылетел из комнаты, преследуемый дочерью, которая звала его, просила подождать и дрожала от горьких рыданий.

Друз с сестрой остались одни.

Ноги у Марка Ливия подкосились, он тяжело опустился в кресло. Ливия Друза, его единственная сестра, — прелюбодейка… Лишь сейчас он понял, как она ему дорога: ее беда оказалась и его бедой, он ощущал на себе несмываемую вину.

— Это я виноват, — проговорил он, кривя губы.

Она опустилась на ложе.

— Полно! Кроме меня самой, тут некого винить.

— Так это правда? У тебя есть любовник?

— Был. Первый и последний. Я не виделась с ним и ничего о нем не знаю с тех пор, как покинула Тускул.

— Но Цепион мучал тебя не из-за этого.

— Нет.

— Тогда из-за чего?

— После Марка Порция я уже не могла притворяться, — призналась Ливия Друза. — Мое безразличие злило его, и он стал меня бить. А потом он обнаружил, что ему нравится избивать меня, что это его… возбуждает.

Глядя на Друза, можно было подумать, что его вот-вот вырвет; воздев руки, он беспомощно взмахнул ими.

— О боги, в каком мире нам приходится жить! — выкрикнул он. — Я причинил тебе страшное зло, Ливия Друза.

Она присела в кресло для клиентов.

— Ты действовал в меру своих возможностей, — мягко ответила она. — Поверь, Марк Ливий, я поняла это уже много лет назад. С тех пор твоя доброта заставила меня полюбить тебя и Сервилию.

  96