43 
Нашлись, однако, женщины, не захотевшие покинуть долину. Они заявили, что им здесь больше нравится. Затем они возвратились, одна за другой, злые и запуганные, все до одной беременные. Чрева их налились, и мужчины им сказали, мол, нечего им там делать, хотя женщины и старались быть полезными: разделывали трупы животных, поддерживали огонь, убирали мусор.
«Идите домой!» — велели им, хотя некоторым домой вовсе не хотелось. Женский берег с множеством беременных и крошек-детей: грудных, ползающих, ковыляющих и уже бегающих — никак нельзя было назвать мирной обителью. Хотя для детей это место было более безопасным и веселым, со множеством развлечений на скальном пляже, в ласковых морских волнах.
Некоторым женщинам резкое отличие женского берега от мужской долины казалось непереносимым. И все же посещения продолжались. Мужчины частенько заглядывали в пещеры, женщины регулярно наведывались в долину, за гору.
Затем произошел конфликт, выгнавший мужчин из их долины в леса.
Мужская молодежь все время измышляла для себя новые и новые испытания, и наконец им взбрело в голову такое, что послало Марону «в безумном гневе» через гору к Хорсе. Марона… Это имя появляется здесь, кажется, впервые; впрочем, это же относится и к Хорсе. Мы не можем сказать, является ли имя с корнем Мар-, Маро-, Мери подобными им личным или же представляет собой титул руководительницы женщин.
Молодежь, запасшись длинной и прочной лубяной веревкой, направилась к Расщелине, где один из этих «героев», обвязавшись вокруг пояса, нырнул в провал, на платформу, чтобы надышаться ядовитых испарений. В задачу остальных входило дождаться, пока этот умник окончательно одуреет, потеряет сознание, и вытащить его обратно, не дав ему надышаться до смерти. Они все проделали это один за другим и постановили, что тот, кто не пройдет процедуру, не будет считаться взрослым.
Марона пошла к мужчинам одна и нашла Хорсу в лесу на охоте.
Наша хроника сообщает, что Марона напала на Хорсу с кулаками и ее пришлось утихомиривать. Женская хроника уверяет, что Хорса вообще ничего и не знал, не понимал, в чем он таком провинился, что из воплей ее вообще трудно было что-либо разобрать: «Не задумываешься о том, что делаешь…», «Не думаешь о последствиях…», «Младшие мальчики подражают старшим во всем, а если они попытаются прыгать на платформу, то используют веревку из водорослей, которая сразу лопнет, да к тому же они дети!!! Понимаешь (дальше поток оскорблений), дети!!! То, от чего взрослый дурень лишь теряет сознание, убьет малыша! Они все могут просто свалиться в дыру!»
— Ты собрался убить всех наших детей? — кричала Марона, и Хорса, и вправду не задумывавшийся о последствиях (ему и в голову не приходило, что сосунки обязательно полезут вслед за недорослями), тут же проорал в ответ, что нечего разоряться и что он прекратит это развлечение немедленно и навсегда.
Извинялся ли Хорса, признал ли он свою вину? Ведь Марона и вправду, несмотря на импульсивное поведение, рассуждала разумно и верно. Во всяком случае, сообщается, что Марона «удовлетворилась» достигнутым, а Хорса пообещал выставить у дыры стражу, которая будет охранять ее день и ночь.
— Тебе на нас плевать? — плакала Марона.
К этой фразе дружно прицепились комментаторы. На кого — «на нас»? Термин «народ» не применялся… Имелось ли в виду, что мужчинам нет дела до судьбы женщин? Или Марона говорила о младших мальчиках?
(«Девушек это испытание Расщелиной не привлекло, они считали его святотатственным, потому что Расщелина — священное место». — Такого рода фрагменты встречаются в документах нечасто; мы думаем, что они введены специально, чтобы подвести под критику действий парней религиозные мотивы.)
Считали ли себя эти мужчины и женщины единственными людьми, единственным народом, как на то намекает повторяющийся песенный мотив «Как мало нас, как легко нам умереть»? Ни у мужчин, ни у женщин не встречается записей, которые намекали бы на предположения о том, что существует и другой народ, похожий на них — или непохожий на них, где-нибудь «на другом острове». Да и как они представляли свой остров?… Существование одного острова предполагает существование других островов, земель. Мы увидим, что Хорса вскореотправился на поиски иных берегов, а может быть, и иного народа.
Но вернемся к толкованию «нас». Есть намеки на осознание угрозы — или угроз.
Вопрос этот не остался вне ведения Хорсы, хронисты отмечают, что Хорса размышлял о нем. Было ему над чем поразмыслить. По меньшей мере, двое из молодых людей пали жертвой испарений Расщелины и рухнули вниз, в дыру. То и дело тонули малыши в реке. Посещение леса всегда было сопряжено с большим риском. А тут и критики объявились. Марона.
43 
