Последние отзывы

  100  

Теперь он преклонялся перед духом современной науки. Он мечтал о лаборатории в каком-нибудь уединенном и безопасном месте, где бы он мог изучить химический состав эликсира. Его составляющие он знал, это факт. И еще он, знал, что сейчас их так же легко найти, как и в древние времена. Он видел ту самую рыбу на базаре в Луксоре. Он видел точно таких же лягушек, квакающих в лужах на берегах Нила. В тех же лужах росли точно такие же растения.

Только подумать, какое химическое превращение происходило благодаря таким простым вещам! Но кто мог соединить их, кроме древней колдуньи, варившей их в горшке, как самый обычный суп?

Лаборатория подождет. Сначала им с Джулией предстоит путешествие. А перед тем как отправиться в него, она должна исполнить тяжкую обязанность прощания. И когда Рамзес думал о том, как она будет прощаться со своим богатым прекрасным миром, ему становилось жутко. Но как бы страшно ему ни было, еще больше он жаждал обладать ею.

– Еще был Генри, Генри, который не осмеливался попадаться ему на глаза с тех самых пор, как они приехали в Ка­ир. Генри, который превратил дом египетской танцовщицы в игорный притон.

Эта информация просочилась через возмущенных чиновников. Видимо, юный мистер Стратфорд заплатил им слишком мало, иначе его эксцентричные выходки не обсуждались бы так бурно.

Но зачем Рамзесу эта информация, если Джулия связала ему руки? Им нельзя оставлять в живых этого человека. С ним надо покончить до отъезда. Как бы ухитриться сделать это, чтобы Джулия не страдала?

Эллиот сидел на своей постели, прислонившись к деревянной инкрустированной спинке, к которой крепилась громадная москитная сетка. В отеле Шеферда все было создано для удобства клиентов.

Боль в бедре стала невыносимой. Долгие прогулки по Луксору и Абу-Симбелу измочалили его. В легких начинался воспалительный процесс, а в последние дни стало поша– ливать сердце.

Эллиот увидел, как Генри, одетый в отутюженный полотняный костюм, обходя плетеные кресла, идет по тунисскому ковру гостиной и заходит в его просторную «колониальную» спальню со старомодной викторианской мебелью и развешанными по стенам картинами из египетской старины.

Генри был бледен, лицо приобрело нездоровый восковой оттенок, и вообще младший Стратфорд имел вид опустившегося пьяницы. Однако руки его не дрожали: видимо, он уже успел накачаться шотландским виски.

У Эллиота не было ни малейшего желания просить Уолтера наполнить гостю бокал. Генри внушал Эллиоту только отвращение. Его невнятное бормотание, заплетающийся язык выводили графа из себя.

Не понимаю, какого черта я должен путешествовать вместе с ней? Она уже не маленькая и может сама позаботиться о себе. И я не собираюсь жить в этом проклятом отеле…

– Зачем ты говоришь мне все это? – наконец прервал его Эллиот. – Напиши отцу.

– Уже написал. Написал, что это ты посоветовал мне остаться в Каире, пока вы будете в этой нелепой поездке на юг.

– Но почему?

– Потому что я знаю, что тебе нужно. – Генри вдруг дернулся, в глазах зажегся пьяный огонек. – Мне известно, зачем ты приехал сюда. Это не имеет никакого отношения к Джулии. Ты знаешь, что этот человек – чудовище. Ты понял это во время путешествия. А теперь ты знаешь, что я не соврал, когда говорил, что он выбрался из гроба…

– Твоя глупость не имеет границ.

– Что? – Генри перегнулся через спинку кровати, словно хотел испугать Эллиота.

– Ты видел, как бессмертный человек поднялся из могилы, безмозглое ты создание. Почему же ты сбежал, поджав хвост?

– Ты кретин, Эллиот. Это невероятно. Это… чудовищно. Пусть только он подойдет ко мне – я все расскажу. Все, что знаю. О нем и о тебе.

– Ты потерял не только мозги, но и память. Ты уже рас­сказывал. Целые сутки над тобой потешался весь Лондон, и это была единственная слава, которой ты удостоился.

– Ты думаешь, что ты самый умный, ты, жалкий нищий аристократишка! И ты осмеливаешься издеваться надо мной! Ты что, уже забыл наш маленький уик-энд в Париже? – Генри криво усмехнулся, поднял бокал и только тогда увидел, что в нем ничего нет. – Ты обменял свой титул на американскую выскочку. Ты собрался поменять свой титул на деньги Стратфордов. А теперь ты торгуешься с этим чудовищем. Ты веришь безумным, идиотским россказням об эликсире!

– А ты не веришь?

– Конечно нет.

– Тогда как ты объяснишь то, что видел? Генри замолчал, глаза его забегали.

  100