ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Во власти мечты

Ооооочень понравилась книга! >>>>>

Ваша до рассвета

Классный романчик! Читать! >>>>>

Жестокость любви

Почти вся книга интересная. Только последние 15-20 страниц не очень. >>>>>

Больше, чем гувернантка

Понравился роман, но немного скомканный конец ...жаль ..задумка хорошая >>>>>




  2  

Останки разложились уже настолько, что не было даже возможности отпеть Пьетро в открытом гробу. И не только из-за зловония, исходившего от трупа: смертная судорога так крепко схватила тело, что, чтобы положить юношу в гроб, пришлось переломать ему кости рук, которые никак не хотели сгибаться.

Мастер Монтерга, устремив взгляд в какую-то неясную точку, расположенную даже глубже, чем дно могилы, вспоминал день, когда он впервые увидел того, кому было суждено стать самым верным его учеником.

II

Однажды утром, в 1474 году, в мастерскую Франческо Монтерги зашел аббат Томмазо Верани, с собой он притащил какие-то свертки. Отец Верани возглавлял тогда Оспедале дельи Инноченти 2. Он приветствовал художника с особым радушием, было видно, что он, как никогда, оживлен, не в силах скрыть переполняющее его возбуждение. Священник бросил на стол несколько холстов, пристально посмотрел на мастера и попросил высказать свое ученое мнение. Тот взглянул на первый из рисунков, так некстати принесенных аббатом, поначалу без особого интереса. Предполагая, что речь идет о дерзновенной попытке самого отца Верани пуститься в плавание по коварному морю художнического ремесла, Франческо Монтерга решил проявить снисхождение. Не выказывая никакого энтузиазма, еле заметно покачав головой, мастер произнес приговор первому рисунку тоном, в котором читалось предостережение:

— Совсем неплохо.

Это был рисунок углем — девять арок галереи Воспитательного дома, построенного Брунеллески. Художник подумал про себя, что начинающий мог бы справиться с такой задачей и гораздо хуже. Он отметил хорошее понимание законов перспективы, интересный ракурс, а также, уверенность линий в изображении высокой колокольни Сантиссима Аннунциата на заднем плане. Игра света и тени передана, конечно, грубовато, но и здесь по крайней мере прослеживалась довольно четкая идея, соответствующая расхожим представлениям о свете. Прежде чем Франческо Монтерга успел рассмотреть рисунок во всех деталях и высказаться более определенно, отец Верани развернул другой холст поверх первого. Это был портрет самого аббата, рисунок сангиной — наивный, но выполненный решительной и легкой рукой. Выражение лица аббата было схвачено точно. В любом случае, подумал мастер, между правильностью этих рисунков и стремлением к совершенству, в котором и состоит талант художника, лежит непреодолимая пропасть. К тому же надо учитывать и возраст отца Верани. Он попытался подыскать нужные слова, чтобы, с одной стороны, не ранить самолюбие священника, а с другой стороны, не обольщать его напрасными надеждами.

— Мой дорогой аббат, эти работы, несомненно, выполнены со всем тщанием. Но в нашем возрасте… — продолжил он нерешительно, — я хочу сказать… это то же самое, как если бы я в мои годы попытался стать кардиналом…

Глаза отца Верани загорелись, словно отзыв художника показался ему верхом похвалы. Он перебил, не дожидаясь окончания приговора:

— И вы еще совсем ничего не видели!

Священник подхватил Франческо Монтергу под руку и почти что потащил к дверям, бросив остальные рисунки на столе. Он повлек мастера вниз по ступенькам, и прежде чем тот нашелся что сказать, они уже шагали по улице по направлению к Оспедале дельи Инноченти.

Художнику был хорошо известен порывистый нрав отца Верани. Когда аббату что-нибудь взбредало в голову, никакие разумные доводы не могли убедить его отказаться от задуманного. Он шел, не выпуская руки Монтерги, который едва поспевал за его решительной поступью. Старый мастер сквозь зубы проклинал себя за то, что не сумел выразиться более решительно. Когда они свернули на Виа деи Серви, художник рывком высвободил руку и приготовился бросить в лицо священнику все, что должен был сказать двумя минутами раньше. Но было поздно: они уже подошли к воротам Воспитательного дома. Пересекли площадь, прошли под арочной галереей и вошли внутрь. Укрывшись щитом терпения и покорности судьбе, мастер приготовился потратить свое утро на новую причуду аббата. Комнатенка, в которую тот его привел, представляла собой импровизированную мастерскую, скрытую за дверьми врачебного кабинета, в который никто давно не заходил; место выглядело таким потаенным, что казалось, тут занимаются подпольной деятельностью. По всей комнате были разбросаны холсты, доски, бумага, кисти, угли, в ноздри бил резкий запах atramentum 3 и растительных красителей. Когда глаза мастера немного привыкли к полумраку, он различил в углу комнаты силуэт ребенка, сидящего к нему спиной на светлом фоне холста. Рука мальчика носилась взад-вперед по полотну с живостью ласточки, летающей по ясному небу. Ручонка была такая маленькая, что уголь, которым он рисовал, едва в ней помещался. Пораженный, Франческо Монтерга задержал дыхание, боясь, что малейший шум может положить конец этому зрелищу. Отец Верани взирал на изумленного, сбитого с толку художника, сложив руки на животе и блаженно улыбаясь.


  2