150 
Его отыскал здесь Петрован. Сообщил;
— Суслик тебя ищет.
— Какой суслик? Ах да… Где он?
— Сюда идет.
Илья Ильич Краснюк все эти дни нет-нет да и вздрагивал, вспоминая о своем первом посещении бригады Багрянова. Не случись убийства Зарницына, не скоро бы ступила здесь нога Крас-шока. Но сегодня никак нельзя было избежать поездки в Заячий колок. Впрочем, он поехал сюда не только по долгу службы.
У Ильи Ильича, хотя он и грозился жене доказать свою способность работать в деревне, было единственное заветное желание — как можно скорее покинуть степь. В последнее время оно, это желание, с особой силой тревожило его. Но возвратиться домой он мечтал не иначе, как с партбилетом в кармане. Пусть с выговором, пусть со строгим выговором, но только с партбилетом! Однако перспективы возвращения в город были пока что весьма призрачны. «Выручить» его мог лишь большой провал на целине. Но откуда ему случиться, если триста молодых новоселов как одержимые во сне и наяву грезили огромными массивами вспаханной земли? Они работали день и ночь, презирая все трудности. И ни в одной из новосельских бригад как назло не происходило никаких серьезных происшествий, вина за которые хотя бы косвенно могла упасть на директора станции. И вдруг эта трагедия в Заячьем колке. «Теперь снимут, — с неприятным и неопределенным чувством решил Краснюк. — Раз я директор — за все отвечаю. У нас так заведено. Но как снимут?» Предстоящее освобождение не столько радовало, сколько пугало Краснюка: он боялся, что дело может разыграться так бурно, что ему не отделаться одним выговором, а придется выложить партийный билет. Поэтому он рассчитывал, воспользовавшись поездкой в Заячий колок, заранее принять необходимые меры защиты, чтобы до. известной степени ослабить предстоящий удар по своей персоне.
Подождав, пока скроется Петрован, Краснюк опустился на край обрывчика, рядом с Багряно-вым. Леонид, так и не обернувшись на него, высматривал что-то в темной глубине пруда.
— Это тоже ваша затея? — негромко, но с оттенком раздражения спросил Краснюк, обиженный неучтивостью молодого бригадира.
— О чем это вы? — не поворачивая головы, спросил Леонид, стараясь говорить ровным голосом, хотя уже догадался, что новая схватка с директором неизбежна.
— О вашей затее с оружием.
— Вы всегда почему-то плохо думаете о бригаде, — грустно заметил Леонид. — Просто удивительно!
— Хотите сказать, что это затея всей бригады?
— Это не затея, а совершенно необходимая мера предосторожности, — возразил Леонид. — Что в ней страшного? Чем она напугала вас?
— Да что вам здесь — фронт?
— Не фронт, но и не канцелярская тишь.
— Это паника!
— Зря вы… У нас нет никакой паники.
— Паника началась в вашей бригаде сразу же, как только стало известно о гибели Зарницына. — Губы и ноздри Краснюка передергивались сильнее обычного, что было признаком крайнего раздражения. — А вы, вместо того чтобы пресечь панику, взялись за оружие. Кто вам разрешил сделать это? Типичное самоуправство! А вы подумали, что получится? Разве не ясно, что своей мальчишеской выходкой вы только поддержали и разожгли панические настроения в бригаде? И вот вам результат — еще двое сбежали.
У Леонида до ломоты в скулах стиснулись зубы. Ответил он после длительной паузы, лишь когда почувствовал, что полностью справился с собой:
— Тут не в панике дело.
— В чем же?
— Тут особое дело.
— Вам нечего сказать, Багрянов! — торжествующе произнес Краснюк. — А дело проще простого: своей глупой выдумкой вы поддержали панические настроения — и вот вам результат: начался развал бригады.
Леонид впервые оглянулся на директора. — Какой развал? Что вы говорите?
— Полный развал! Но это еще не все. Что будет, если слух о том, что вы пашете с оружием в руках, разойдется по степи? Может быть, вы хотите, чтобы паника, как зараза, распространилась и на все соседние бригады? Этого вы хотите, да?
— Слушайте, вы… — заговорил Леонид сквозь зубы, глядя на директора невидящим взглядом. — Зачем вы пришли?
— Я пришел сказать вам, чтобы вы немедленно убрали с тракторов и спрятали свои дурацкие дробовики! Вот и все!
— Я не могу этого сделать. — Почему?
— Тогда бригада в самом деле может разбежаться. Вот будут пойманы убийцы — и все ребята сами спрячут ружья.
— Но я приказываю убрать!
150 
