очень нудно 
192 
…адвоката из Темпля… — Мистер Бланд — барристер, т. е. имеет право выступать на любых судебных процессах, защищает клиентов словесно и предъявляет за своей подписью все документы, имеющие отношение к делу. Каждый барристер принадлежит к одной из четырех самоуправляемых адвокатских корпораций, так называемых «Судебных Иннов»: Линкольнс-Инн, Средний Темпль, Внутренний Темпль, Грейс-Инн. «Темпли» получили такое название, поскольку заняли помещения, некогда принадлежавшие тамплиерам.
…как наш Спаситель сказал о субботе: Закон для человека, а не человек для Закона… — «И сказал им: суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк. 2:27).
Stupor Mundi — Чудо Света, прозвище императора Фридриха II (1194–1250).
…вновь поверг мир в ступор, на сей раз проиграв сражения и отрекшись от престола… — В 1814 г. Байрон анонимно опубликовал «Оду к Наполеону Бонапарту», начинавшуюся так:
- Все кончено! Вчера венчанный
- Владыка, страх царей земных,
- Ты нынче — облик безымянный!
- Так низко пасть — и быть в живых!
- Ты ль это, раздававший троны,
- На смерть бросавший легионы?
- Один лишь дух с высот таких
- Был свергнут Божией десницей:
- Тот — ложно названный Денницей!
Лишь в 1831 г. были напечатаны последние строфы оды:
- Был день, был час: вселенной целой
- Владели галлы, ими — ты.
- О, если б в это время смело
- Ты сам сошел бы с высоты!
- Маренго ты б затмил сиянье!
- Об этом дне воспоминанье
- Все пристыдило б клеветы,
- Вокруг тебя рассеяв тени,
- Светя сквозь сумрак преступлений!
- Но низкой жаждой самовластья
- Твоя душа была полна.
- Ты думал: на вершину счастья
- Взнесут пустые имена!
- Где ж пурпур твой, поблекший ныне?
- Где мишура твоей гордыни:
- Султаны, ленты, ордена?
- Ребенок бедный! Жертва славы!
- Скажи, где все твои забавы?
- Но есть ли меж великих века,
- На ком покоить можно взгляд,
- Кто высит имя человека,
- Пред кем клеветники молчат?
- Да, есть! Он — первый, он — единый!
- И зависть чтит твои седины,
- Американский Цинциннат!
- Позор для племени земного,
- Что Вашингтона нет другого!
Те же мысли, но более резко — можно сказать, запанибрата — Байрон запечатлел и в дневнике (9 апреля 1814 г.).
Байрона после выхода «Оды» обвинили в лицемерии: прежде восхваляя Наполеона, он обрушился на него в миг поражения. В черновиках примечаний к «Дон-Жуану» был дан ответ клеветникам:
«Первыми строками, когда-либо написанными мною о Бонапарте, была "Ода к Наполеону" — после его отречения в 1814 г. Все, что я писал о нем, было написано уже после его падения; никогда я не превозносил его в пору его успехов. Я рассматривал его характер в различные периоды, в проявлениях его силы и слабости; его приверженцы обвиняли меня в несправедливости, а враги называли меня его сторонником — во многих изданиях, английских и иностранных».
После отречения императора Байрон готов был согласиться с Саути, считавшим Наполеона «заурядным злодеем», — но возвращение с Эльбы встретил восторженно:
- Прямо с Эльбы в Лион!
- Города забирая,
- Подошел он, гуляя, к парижским стенам —
- Перед дамами вежливо шляпу снимая
- И давая по шапке врагам!
«Вы наверняка читали отчеты о том, как он явился прямо посреди королевской армии, и о том, какое немедленное действие возымели его очаровательные речи. И теперь если он не вздует союзников, "то, значит, деньги — сор"[115]. Если он способен в одиночку прибрать к рукам всю Францию, то чёрта ли ему стоит пугнуть всех этих захватчиков — ему, со своей Императорской Гвардией, былой и новой, с этими прославленными мечниками? Нельзя не поражаться и не чувствовать себя подавленным его характером и деятельностью» (Муру, 17 марта 1815 г., пересылая это стихотворение).
…старик Блюхер… — Байрон не скрывал своего презрения к прусскому фельдмаршалу Гебгарду Блюхеру (1742–1819):
«Я встречал Блюхера на лондонских приемах и не помню менее почтенного старца. Обладая голосом и ухватками сержанта-вербовщика, он притязал на лавры героя; прославлять его — все равно что прославлять победу камня, о который кто-то споткнулся» «Разрозненные мысли», № 111).
192 
