Локи летел, спасая свою шкуру. Конечно, он выиграл немного времени. Трое охотников задержались и потому, что обрушилась ледяная люстра, и просто потому, что были крупнее и им было труднее покинуть пещеру через небольшое отверстие в своде.

В результате Локи снова заметил преследователей только через четверть часа: сокол, морской орел и лунь кружились над долинами, рыскали, искали его в раннем утреннем свете.

Локи немедленно сбросил ястребиное обличье и опустился отдохнуть за небольшой рощицей возле Фоджес-Пост. Там стояла крошечная бревенчатая хижина, за ней трепыхалась веревка с бельем, на крылечке в кресле-качалке дремала старушка.

Это была не кто иная, как Полоумная Нэн Фей, бывшая няня Мэдди. Она приоткрыла один глаз, когда ястреб опустился на лужайку, и не без интереса смотрела, как он превращается в обнаженного юношу и бросается к бельевой веревке Нэн в поисках какой-нибудь одежды. Нэн подумала, не вмешаться ли, но потеря старого платья, фартука и шали казалась невысокой ценой за спектакль, и она решила, что не стоит.

Через две минуты вторая старушка, босая, с толстой шалью на голове, подозрительно быстро направилась к деревне Мэлбри. Более близкое наблюдение могло бы обнаружить, что ее левая рука странно скрючена, однако немногие узнали бы руну Юр.

Несколько птиц покружились над ее головой, но, насколько Нэн могла судить, так и не приземлились.

Мэдди и Локи договорились встретиться у большого старого бука в лесу Медвежат. Мэдди первой добралась туда, воспользовавшись тропой сквозь Подземный мир, и присела на траву подождать и раз и навсегда разобраться с Шепчущим. Разговор вышел не из приятных. Шепчущий обиделся, что его оставили в Зале Спящих «как какой-то булыжник», по его словам, а Мэдди злилась, что он скрыл от нее правду о ее происхождении.

— Можно подумать, это какая-нибудь ерунда, о которой забываешь упомянуть, — возмущалась она. — «Да, кстати, ты внучка Отца богов». Тебе не пришло в голову, что мне может быть до этого дело?

Свечение Шепчущего было явно скучающим.

— Да, и вот еще что, — добавила Мэдди. — Если я Моди, дочка Тора, и, согласно пророчеству, должна возродить Асгард, то, теоретически, на чьей стороне я окажусь в этой войне, та и победит. Верно?

Шепчущий широко зевнул.

И Мэдди выпалила вопрос, который вертелся у нее на языке с тех пор, как Один впервые сказал ей, кто она.

— Поэтому Одноглазый нашел меня? — спросила девочка. — Поэтому научил меня тому, чему научил? Он просто притворялся, что друг мне, чтобы использовать против врагов, когда время придет? И как он это сделает? Я не воин…

Перед ее глазами неожиданно ярко вспыхнул образ Локи в пещере, говорящий: «Есть не одна причина посадить дерево», и, хотя в лесу было тепло, Мэдди не смогла сдержать дрожь.

Шепчущий сухо хохотнул.

— Я тебя предупреждал, — ответил он. — Один всегда так делает. Он использует других. Использовал меня, когда это его устраивало, после чего предоставил моей собственной судьбе. С тобой будет то же самое, девочка, если позволишь. Для него ты всего лишь шаг по обратной дороге в Асгард. В конце концов он принесет тебя в жертву, совсем как принес меня, если не…

— Это очередное пророчество? — перебила Мэдди.

— Нет. Это предсказание, — возразил Шепчущий.

— В чем разница?

— Предсказания иногда ошибаются. Пророчества — никогда.

— То есть на самом деле ты тоже не знаешь, как все обернется? — поинтересовалась Мэдди.

— Точно не знаю. Но я умею угадывать.

Мэдди прикусила ноготь.

— «Я вижу армию, готовую к битве. Я вижу Генерала, стоящего одиноко. Я вижу предателя у ворот. Я вижу жертву». — Она повернулась к Шепчущему. — Это я? Я жертва? А Одноглазый — предатель?

  87