15 
– А ваш второй кандидат, доктор? Чейзен криво усмехнулся:
– Я же понимаю, что вы задаетесь вопросом: с чьими же мозгами не все в порядке – с мозгами Мойше Чейзена или его компьютера? Успокойтесь. Компьютер тоже исправен. Он выбрал другого кандидата… Сенатор Дэвид Симз Хиллер-седьмой. Комментарии понадобятся?
У всех вырвался вздох. Кто же не знает этого человека?! Вот он, на фотографии – самый обворожительный, самый уважаемый американец, Дэвид Симз Хиллер, сенатор Соединенных Штатов, ему еще только тридцать один, и он слишком молод, чтобы быть Президентом, но можно не сомневаться, что к сорока обязательно станет им. Шесть футов четыре дюйма роста – так что комплекс Наполеона ему не грозит. Прекрасно сложен. Чудесные волнистые волосы, обещающие остаться такими же в старости. Классические, хотя и немиловидные, черты лица. Четкая линия рта, лишенного чувственной припухлости. Глубокие и ясные синие глаза. Строгий взгляд человека умного, решительного, мудрого. Полное отсутствие эгоизма, жестокости, мелочности, упрямства и безразличия к тем, кому не повезло родиться Хиллером. Доктор Карриол отложила снимок.
– Возражения?
– Вы это всерьез, Моше? – спросила Хемингуэй.
– А я бываю несерьезен? Да, у Хиллера-седьмого не обнаружилось ни единого недостатка. Само совершенство!
– Тогда почему вы поставили на первое место какого-то неведомого миру полусумасшедшего психолога из глухомани вроде Холломана, а не лучшего из людей Америки? – голос Абрахама прямо-таки звенел от напряжения.
– Не знаю – почему, – нахмурился Чейзен. – Знаю только, что Джошуа Кристиан – единственный, кто соответствует установленным критериям. По крайней мере, в моем списке претендентов. Я так считаю, и все тут. Прекрасно помню, как пять лет назад ваша уважаемая Джудит, сидя на этом самом месте и давая нам задания, разорялась насчет «искры божией». Она призывала нас использовать самую современную технику и методику, чтобы уловить неуловимое, и утверждала, что в случае успеха мы совершим революцию в науке. Поэтому, закладывая программу в свой компьютер, основным критерием отбора я сделал именно эту «искру божию». Что она такое? Первоначально этим термином обозначали силу, которую Господь давал своим угодникам, чтобы могли увлекать и поддерживать тех, кого обращают в веру. Однако постепенно понятие так опошлилось, что его стали беззастенчиво применять к эстрадным звездам, светским хлыщам и политикам. Но, хорошо зная Джудит, готов поспорить, что она имела ввиду отнюдь не новомодное значение древних слов. Ей, безусловно, ближе их первоначальное толкование. Она умеет смотреть в корень.
Его слушали внимательно. Даже Карриол, выпрямившись в своем кресле, взирала на Чейзена так, будто видела его впервые.
– С тех пор, как зародилась так называемая «массовая культура», то, как человек говорит, как воплощает свои идеи, стало значить не меньше, чем суть его слов и взглядов. Если Бог помогал некоему человеку написать гениальную книгу, Бог же был обязан позаботиться о том, чтобы автор обратился на телевидение, потому что только после соответствующего сюжета в передаче «Час Мэрлин Фельдман» вся интеллектуальная Америка поймет, что Джо Блю – великий писатель. А как часто кандидат в Президенты набирал очки только потому, что в теледебатах с соперником сумел выставить свою программу в более выгодном свете, чем те, кто появлялся рядом с ним на экране? А задумывались ли вы, чем старый Гус Роум перетянул население страны на свою сторону, лишив сторонников Сенат и Конгресс? Дружеской болтовней с телеэкрана! Он посиживал в студии, и простецки поглядывал в камеру, и излагал кредо так по-свойски, что американцы и не сомневались: этот парень говорит от сердца и обращается ко мне и только ко мне. Гус знал, как, каким словом задеть за интимнейшие струны души человеческой.
Чейзен даже поморщился от собственных слов.
– Вы слышали речи Гитлера? Видели на старых кинолентах его выступления, электризовавшие толпу? Потрясающе! Неказистый, инфантильный человечек, дешевый позер… Многие немцы использовали ту же тактику, что и он, тоже обращались к оскорбленному чувству национального достоинства, и рассчитывали на доверчивых недотеп… Но у них не было способности воодушевить слушателей, которой обладал Гитлер. Пусть он был дьяволом во плоти, но дьяволом, воспламененным пресловутой «искрой божией»! Теперь возьмем его лукавого противника, сэра Уинстона Черчилля. Большинство высказываний, приписываемых ему, дошло до нас либо в публикациях других деятелей, либо в устном пересказе. Немного же осталось в этих цитатах собственно Черчилля… Не удивительно, что мы часто представляем себе его как крайне сентиментального господина, любителя пошлых эффектов. Тем не менее Черчилль всегда знал, что, где и когда сказать. Люди только и ждали, что появится деятель, который подчинит их себе – и Черчилль явился. О, он тоже воодушевлял! Ни Гитлер, ни Черчилль не отличались ни красотой или мужским обаянием. Я даже думаю, что общаться с ними было не слишком приятно. И все-таки оба умели очаровать! «Искра божия» помогала святому Франциску Ассизскому приручать диких зверей и повелевать ими…
15 
