очень нудно 
49 
Люси иногда находила время, чтобы связаться с ним. Она говорила об этой книге с таким воодушевлением, какого раньше он за ней не замечал. Она вела себя как молодая монашка, которой овладел дух фанатического богопочитания: впала в экстаз, исписывала от руки горы листов, не доверяясь диктофону.
Эллиот Маккензи, решив прозондировать почву, поинтересовался у Люси: если Кристиан способен излагать свои мысли перед камерами и микрофонами, почему он не может пользоваться звукозаписывающими устройствами?
– И камеры, и микрофоны придется расставлять между рядами в зрительных залах, – пояснила Люси. – Он убедителен, только когда видит перед собой человеческие лица и глаза, устремленные на него, он будет просто фантастичен.
Но его больше волновало другое: как быть, если Департамент запретит издание книги?
Через две недели после того, как Маккензи отправил рукопись Карриол в Вашингтон, она позвонила ему:
– Это подходит, Эллиот, – сказала она. – Приложи максимум усилий. И чем скорее, тем лучше. Когда Люси сможет подготовить последний вариант?
– Она говорит, через месяц. Он работает очень производительно – даже слишком. С одной стороны, Люси должна добиться краткости, с другой, боится что-либо упустить Вы же знаете, чего некоторые читатели ждут от подобных книг. Надо уложиться максимум в 256 печатных страниц. Ну, в следующем году можно выпустить второй том… Правда, это означает, что потребуется дополнительное время для его подготовки. Пока мы отберем то, что надо обязательно уместить в первый том и составим второй.
– Сколько еще потребуется времени?
– До конца сентября.
– И успеете отпечатать тираж до конца октября?
– Вполне.
– Нам нужен миллион экземпляров в твердой обложке и, по крайней мере, пять миллионов в мягкой.
Это было слишком, даже для Эллиота Маккензи.
– Подожди-подожди! Тираж в мягкой обложке принято выпускать не раньше, чем через год после того, как на рынок поступит издание в твердой обложке. У рынка свои законы, Джудит. Мне кажется, мягкую обложку нельзя выпускать сразу.
– Оба издания выйдут одновременно.
– Нет. Извини, нет.
– Извини, Эллиот, да. Ты не пожалеешь об этом.
– Дорогая моя, даже личный приказ Президента Соединенных Штатов не заставит меня изменить свое мнение…
– Посмотрим. Такой приказ ты получишь – и не далее, чем завтра. Пожалуйста, Эллиот, перестань. Тебе не удастся настоять на своем.
Конечно, согласиться он не мог. Но знал, что Джудит – не из тех, кто бросает слова на ветер. Какого только черта появился на его горизонте этот Джошуа Кристиан!
– Послушай, Эллиот, – продолжала Джудит, – речь идет о величайшей книге в истории, правда? Как же можно на ней прогореть? Я нашла тебе эту золотую жилу – я же могу и отобрать ее у тебя. У тебя ведь нет контракта с доктором Кристианом, правда? А вот у нашего Департамента – есть, – она откровенно наслаждалась своей властью над Элиотом.
И Маккензи сдался.
– Ладно, – произнес он и, помолчав, добавил – Пропади ты пропадом!
– Вот и молодец. Можешь организовать утечку информации о том, что рукопись готова, но имей в виду: ни одна копия не должна попасть в чужие руки. Если нужна охрана, я ее тебе предоставлю – бесплатно. Это очень серьезно, Эллиот! Не выпускай книгу из рук! Ни рукопись, ни гранки. Можешь пригрозить своим людям расстрелом, но книга должна оставаться тайной для публики – до тех пор, пока я не разрешу ее рассекретить.
– О'кей.
– Прекрасно. Я хочу распродать тираж в мягкой обложке с аукциона, и чтобы пресса заранее оповестила всех об этом.
И где только она этим издательским штучкам научилась? Маккензи с трудом перевел дыхание:
– Я все сделаю, Джудит. Обещаю тебе такую рекламу в прессе, которая превзойдет все ожидания. Но – без аукциона. Это недопустимо, ведь я издатель! И моя интуиция говорит мне, что эта книга станет вечным бестселлером. Поэтому я хочу совместного права на продажу тиража в мягкой обложке. Только не аукцион! Пусть продает «Скролл».
– Я настаиваю на аукционе.
– Послушай, Джудит, я думал, ты не хочешь, чтобы всплыло, что здесь замешан Департамент. Я прав? Тогда послушай опытного издателя. Если я сделаю по-твоему, все издательства сразу смекнут, что здесь что-то неладно, не говоря уж о нью-йоркских газетчиках. Ты готовишься сделать большую глупость…
Она долго молчала.
– Ладно, твоя взяла. Ты получишь часть прав на тираж в мягкой обложке, если обеспечишь его одновременный выход с тиражом в твердой обложке.
49 
