Последние отзывы

  73  

— Да-а, кто там еще? — с оттяжечкой произнесла Ирма. «Может, это какая-нибудь нагловатая и распущенная нянька, которую Заяц нанял присматривать за мальчиком? — подумал Патрик — Или экономка? Но для экономки она разговаривает уж больно по-хамски…»

— Простите, я могу поговорить с доктором Заяцем? Он дома? — вежливо осведомился Уоллингфорд.

— Это мисс Заяц, — сухо сообщила Ирма. — Кто его спрашивает?

— Патрик Уоллингфорд. Доктор Заяц оперировал меня…

— Ники! — тут же услышал Патрик вопль миссис Заяц, хоть она и прикрыла трубку рукой. — Это парень, которого лев погрыз!

Затем послышался детский голосок, лай собаки и глухой стук мяча. Заскрипел отодвигаемый стул, по полу зацокали собачьи когти. Играют или пытаются отнять мяч у собаки? Наконец Заяц подошел к телефону; он слегка запыхался.

Закончив описывать неприятные ощущения в культе, Уоллингфорд предположил с некоторой надеждой:

— Может быть, это просто погода?..

— Погода? — переспросил Заяц.

— Ну, понимаете, сейчас такая жара…

— Но ведь вы, по-моему, все время в помещении сидите, — сказал Заяц. — Разве у вас в Нью-Йорке кондиционера нет?

— Видите ли, — снова принялся описывать свои ощущения Патрик, — это не всегда именно боль. Иногда кажется, что-то вот-вот начнется, но так ничего и не происходит. Сперва вроде бы ожидаешь острой боли, но она не возникает, и это покалывание прекращается, едва начавшись. Словно кто-то его выключает… как электричество…

— Именно так! — сказал доктор Заяц. — Ничего удивительного. — Он напомнил Патрику, что всего через пять месяцев после пересадки у него полностью регенерировались нервные окончания на двадцати двух сантиметрах предплечья.

— Я помню, — сказал Уоллингфорд.

— Вот и подумайте: ведь эти нервы должны как-то проявлять себя, правда?

— Но почему они проявляют себя именно сейчас? — удивился Уоллингфорд. — Ведь после ампутации прошел уже целый год! Я, конечно, что-то ощущал и новой рукой, но далеко не так! А сейчас мне кажется, будто я касаюсь чего-то средним и указательным пальцами левой руки, только… у меня ведь их нет! И руки тоже.

—А что с вами вообще сейчас происходит? — вместо ответа спросил доктор Заяц. — Мне кажется, вы испытываете некий стресс. Это связано с работой? И как обстоят дела на личном фронте? Есть ли какие-нибудь перемены? Помнится, это вызывало у вас некоторую озабоченность — во всяком случае, вы сами мне так говорили. Но, так или иначе, вы должны знать: на состояние нервной системы влияет великое множество различных факторов, а значит, в действие вступают и те нервные окончания… которые были отрезаны!

— Но ведь я все чувствую так, словно они и не были отрезаны! — воскликнул Уоллингфорд.

— Именно это я и хочу сказать, — поддержал его доктор. — То, что вы чувствуете, у медиков именуется «парестезия» — осязательные галлюцинации, ложные ощущения, которые невозможно определить. Те нервы, которые заставляли вас чувствовать боль, в частности при прикосновении к чему-либо средним или указательным пальцами вашей левой руки, были ампутированы дважды: первый раз львиными клыками, а потом — моим скальпелем! Но перерезанные нервные волокна на конце культи все равно остались, как и миллионы других нервных окончаний, которые тоже куда-то ведут. И когда этот нервный узел получает сигнал — когда вы, скажем, касаетесь чего-то своей культей, или вспоминаете о чем-то, или же вам что-то такое снится, — то сигнал оказывается не менее ярким, чем раньше, когда рука была еще на месте. И ощущение, которое вроде бы исходит оттуда, где прежде была ваша левая кисть, регистрируется нервными волокнами и передается дальше, в мозг. Как и от здоровых пальцев. Я понятно объясняю?

— Да вроде бы, — пробормотал Уоллингфорд («Не очень-то!» — вот что следовало ответить!) и снова поглядел на свою культю: там опять принялись ползать и больно кусаться невидимые «муравьи». Патрик забыл сразу сообщить доктору Заяцу об этом ощущении, а теперь доктор не давал ему возможности вставить ни слова.

Но Заяц и сам догадался, что пациент не совсем удовлетворен его ответами, и предложил:

— Знаете что, если эти ощущения вас беспокоят, прилетайте-ка сюда. Остановитесь в хорошей гостинице, а утром я вас осмотрю.

— Утром? — удивился Патрик. — Но ведь завтра суббота! Мне бы не хотелось нарушать ваши планы…

— Ничего, я все равно никуда не собираюсь, — успокоил его доктор Заяц. — Нужно только найти кого-нибудь из охраны, чтобы нам входную дверь отперли. У меня такое уже случалось. А ключ от кабинета у меня свой.

  73