очень нудно 
106 
Спустя час Эрстед стал обладателем кругленькой суммы.
– А вдруг я лжец? – спросил он у молодого человека. – Шарлатан? Вы ведь даже не взяли у меня расписки…
– Зачем? – искренне удивился тот. – Вы показали мне письмо Натана Ротшильда. А я, поверьте, разбираюсь и в людях, и в подписях. Да-да, несмотря на возраст. Вы ведь это хотели сказать? Считайте, что я не дал вам в долг, а вложил деньги в будущее предприятие.
– Какое? – теперь настала очередь Эрстеда изумляться.
– Когда я захочу открыть собственный банкирский дом, вы дадите мне рекомендацию к Ротшильдам. Как считаете, они согласятся на сотрудничество?
– Уверен, что да, – ответил Эрстед.
Он тоже разбирался в людях.
4
Радимов. Послушай, ты учен
И добр, мне кажется, то ежели захочешь,
То в доме у меня быть можешь помещен.
Поедем-ка со мной в деревню.
Инквартус. Я согласен,
Однако ж давеча ваш довод был неясен.
Радимов. В деревне объясню. Ну что ж, мои друзья,
Вы закручинились? уж больше нет печали!
От пустодомства вы одни ли пострадали;
Но не у всякого есть добрая семья!
А вот тут всласть похлопать не дали.
Терентий сыграл бравурную коду. Актеры отошли назад, к стене – кланяться без разрешения барина им не годилось. Павел Иванович привстал со стула, обернулся к зрителям, готовясь принять должную порцию хвалы – устроителю театра браво! виват! – лицо помещика выразило приличествующую случаю скромность…
– Господа! Здравствуйте, господа! Я прибыл с тем, чтобы сообщить вам презабавное известие…
В дверях залы стоял Константин Иванович Гагарин. Плащ он сбросил в передней, фуражку – тоже, желая предстать перед собравшимися во всем великолепии. И впрямь, был Константин Иванович чудо как хорош собой. Высокий, статный, кудрявый, он имел одну простительную слабость – волей отца не пойдя по военной службе, в отличие от третьего брата, Александра Ивановича, ныне – штаб-ротмистра Гродненского гусарского полка, он одевался как отставной офицер. Венгерка – синего сукна; золото шнуров, блеск бахромы. Серые рейтузы обшиты черной кожей, как у истинного кавалериста. Кушак с перехватами, щегольские сапожки…
Предводитель губернского дворянства, приравнен к чину IV класса «Табели о рангах», Константин Иванович числился, что называется, статским генералом. И мог бы не столь откровенно завидовать военным, открывая всем детскую, несбывшуюся мечту. А вот поди ж ты!
Чудны пути желаний человеческих…
– Что случилось?
Павел Иванович нахмурился. Хозяина разрывали на части два противоречивых чувства: раздражение помехой и радость от визита брата, коего он любил.
– У губернатора несварение? В Тамбове решили открыть Институт благородных девиц?
– Куда там! Бери выше, Павлуша!
Гости затаили дыхание.
– Господа! В нашу богоспасаемую губернию прибыл экспедиционный отряд из Санкт-Петербурга! От Академии наук! Во главе с адъюнкт-профессором Оссолинским, из Зоологического музея… И знаете, что они собираются делать? В жизни не догадаетесь…
Константин Иванович взмахнул руками, словно намеревался взлететь.
– Они хотят ловить монстру! Да-да, натуральную монстру!
– Тамбовского волка? – неудачно пошутил кто-то.
– Именно! Его превосходительство при таком известии впал в меланхолию. «Константин Иванович, – говорит он мне, – помилуйте! Где ж я им монстру-то возьму? Разве что почтмейстера Бутейкина головой выдать… Он, как запьет, хуже всякой монстры…» Я ему: «Полно, Евграф Федорович! Поищут, не сыщут и уберутся восвояси…» А он мне: «Не знаете вы жизни! Если в столице восхотелось монстры… Господи! То им недоимки по казенным повинностям на три года вперед, то чудо-юдо вынь да положь!» И пьет нервические капли…
Эрстед шагнул ближе к вестнику:
– У вас в лесах действительно водятся монстры? Есть случаи нападения на людей? Свидетели?
– Из Петербурга виднее, – отмахнулся предводитель. – Раз Академия наук, значит, будут и случаи. Нет, господа, каков лабет![61] И ведь неполитично сделать вид, что мы в стороне. Уже и газеты пишут…
Он потряс «Тамбовскими известиями», зажатыми в кулаке.
– Извольте насладиться! – Константин Иванович развернул газету. – «В деревнях Вирасы и Дашкино, а такоже в казенном селе Енгуразово таинственный кровопийца за три ночи убил два десятка коз и более пятнадцати овец. На шеях трагически умерщвленных животных зияли следы укусов, сходных с пулевыми ранениями. Нам сообщают, что в позапрошлый вторник на берегу реки Цны подьячим Макаром Усовым найден пятипалый след с ужасными когтями. Адъюнкт-профессор Оссолинский полагает, что загадочный зверь есть не кто иной, как чупакабр – «козий кровосос», хорошо известный в Аргентине…»
106 
